– Только их не осуществить, потому что Оливер Финрер все равно умрет. Его убьет мой человек в отправленной туда группе, а «Белая Молния» никогда не будет поднята из архива, потому что скоро ее и там уничтожат.
Симон хмыкнул. Почему-то ему было смешно, особенно от мысли, что в нагрудном кармане пиджака у него был микрофон, и все это сейчас слышал Франк Стелбахер – такой маленький капитан Стелбахер, который не решает в ЗАП ровным счетом ничего, и «нет» Совету сказать права не имеет.
– Ладно «Белая молния» – угроза вашей контрабанде, а Оливер-то чем помешал?
– Хочу стереть вашу самодовольную улыбку, – зло сказал член Совета, а Симон улыбнулся еще шире.
– Человек, который прав, будет улыбаться всегда, даже если ему придется сначала оплакать близких, – спокойно ответил он.
– Можете начинать плакать: через час вы получите официальное уведомление о том, что вам придется покинуть территорию академии в течение недели, а через два дня проверка чипа покажет, что Оливер Финрер мертв.
– Это все? – спросил Симон, продолжая улыбаться.
– Да, и учтите, что новой работы у вас не будет – никогда. Я об этом позабочусь, а там, глядишь, еще и психиатрическую экспертизу не пройдете…
Симон только посмотрел на него снисходительно, а сам шагнул к двери. Ему очень хотелось напомнить этому человеку две простые древние человеческие истины. Первая гласила, что сколько веревочке ни виться, а конец найдется, а вторая советовала не говорить «гоп», пока не перепрыгнешь; но Симон понимал, что благоразумней промолчать, чтобы этот человек ни о чем не догадался.
«А ведь мне просто повезло, что я знаю Франка Стелбахера, а если бы не знал – не смог бы ни доказать ничего, ни защититься. Делал бы он, что угодно», – думал Симон, принимая обратно портфель и следуя за девушкой-роботом обратно к капсуле.
Прибор в его портфеле в этот миг моргнул, завершив свою работу, и никто ничего так и не заметил.
– Удачного полета, господин, – говорила Симону робот-секретарь, чуть склонив голову и странно мигнув синими глазами.
«А они у нее были синие?» – подумал Симон, понимая, что не помнит, но заметил бы такой яркий тон, если бы он был всегда, а потом, махнув рукой, кивнул ей в ответ и сел в капсулу, чтобы вернуться назад, зайти домой и устало упасть на кровать.
«Спасибо. Я все проконтролирую», – написал ему Франк, но отвечать ему Симон не стал. Сил у него на это не было.
Он просто проверял работу чипа Оливера Финрера и устало засыпал, продолжая улыбаться. Он не догадывался, что подписал своему врагу смертный приговор.
* * *
– Я никуда не полечу, – сразу сказал Оливер, когда Лотар снова заикнулся про эвакуацию, отведя его в рубку.