За спиной Паркера капитан и судовой врач шептались о новом пассажире.
— Его зовут Полман — Герхард Полман, — сказал капитан, помахивая транспортными накладными.
— Голландец? — поинтересовался врач.
— Похоже. Он тут промышляет уже не один десяток лет. Заплатил Ост-Индской компании сто фунтов за безопасную доставку его с грузом в Лондон. Беда в том, что ему нездоровится… и это не от выпивки.
Робби присвистнул — сто фунтов, это же громадные деньги! Почему этот пассажир заплатил так много?
Капитан, заметив любопытный взгляд Робби, свирепо вытаращился на него и рявкнул:
— Эй, парень, помоги! — указал он на шлюпку, подплывшую к носу корабля.
В шлюпке лежал на носилках бледный и потный человек, судя по всему, это и был щедрый пассажир.
Матросы с помощью лебедки очень медленно стали поднимать носилки на борт, стараясь не ударить их о поручни.
— Все-все, уже почти закончили, — успокаивал врач пассажира, пока команда, перехватив носилки на руки, укладывала их на палубе.
Пассажир взвыл и обхватил руками живот. Голова голландца завалилась набок, и в это время порыв ветра распахнул ворот его белой рубахи. На шее на тесемке висел кожаный мешочек. Пассажир застонал, сунул мешочек под рубаху и дрожащими пальцами застегнул ворот.
Робби огляделся — не заметил ли еще кто-нибудь кроме него кожаный мешочек на шее голландца? Но команда была занята погрузкой на борт багажа больного пассажира — несколько массивных сундуков и куча деревянных ящиков размером поменьше.
Корабль заскрипел, покачиваясь на ветру. Полман задрожал.
— Спокойно! Спокойно! — пытаясь успокоить пассажира, сказал Робби.
Он положил руку ему на плечо, а сам посмотрел на берег.
Робби думал о девушке из портовой харчевни. Ее стан окутывали воздушные одежды из черного шелка, а темные глаза были подведены сурьмой. Золотые ленты обвивали руки, и на талии позвякивали цепочки, когда она, покачивая бедрами, подавала ему мятный чай и тарелки с горячим желтым рисом. Как ему хотелось положить руки на эти покатые бедра и прильнуть лицом к ее животу, где сквозь узкую полоску между поясом юбки и верхней накидкой проглядывала голая плоть.
Он взглянул поверх города туда, где над горными хребтами блистало яркое солнце, и подумал, когда же он снова посетит эти берега. Сможет ли он отыскать эту девушку? И позволит ли ее отец увидеться с ней, после всех вчерашних непристойностей, творившихся за их столом, когда они упивались крепким ширазом? Ведь он даже не догадался узнать ее имя… У Робби от стыда перехватило дыхание.
— Несите джентльмена в его каюту, — распорядился врач.