Избранное (Гофштейн) - страница 24

На первую страницу
Я воздух вдыхаю глубоко, без мер.
Сползает с меня неживой шелухой
Тот ил,
Что по недрам глубоких пещер
Все лил —
Над открытой моей головою —
Проклятья небесных
Разгневанных сфер.
По юности жажды кто равен со мною?
С кого, молодого, мне взять бы пример
Одежды мои стародавни и ветхи,
Но я в наготе своей юность несу,
И руки похожи на юные ветки —
Да, старые руки — как ветки в лесу!
Среди молодых — они даже моложе:
Они еще легче и мягче, быть может.

«Призраком смерти…»

Пер. А. Эфрон

Призраком смерти,
Призраком смерти
Бродят по тверди
Планеты, светила,
Лишенные воздуха,
Влаги и света,
Лишенные силы.
Слепорожденна,
Мертворожденна
Жизнь без горенья,
Без дерзновенья,
Жизнь без мечты,
Без почвы:
Без почвы для сада,
Без почвы для пашни,
Чтоб злаки росли и цветы…
Но цвета и жатвы
Дождаться
Тому лишь дано,
Кто в почву
Для всходов
Мечты своей бросит зерно.

«Сочится кровь моя…»

Пер. Б. Лейтин

Сочится кровь моя в пустынях вешних далей,
Сочится трепетная кровь души моей,
И тьма к груди широкой прижимает
Боль оскверненных дней…
Но пламя перемен кострами рассекает
Туманов мягкие, податливые лона.
Набегам ярости, в столетьях затаенной,
Костры — как знаменья: озарена дорога.
У красных врат рассветов ясных
Становятся на стражу
Ликующие звуки рога.
И первого полета гривы ждут,
Копыт подкованных все жарче нетерпенье:
Их жизнь — в разверстых далях,
В их первой пестрой смене
И в первых сшибках яростных сражений.
…Я с дрожью сердца слышу их —
Победы клики сбывшихся дерзаний.
Я с леденящей болью вижу их —
Поверженных в огне немых страданий.
И вот, едва лишь ночь
Укроет никнущий усталый день
Во тьме немого лона,
Как душу даль зовет: «Пора в поход!»
Единством тысяч воль притянутый,
                        плененный,
Я средь полей или по склону лога
За пьяными от битв колесами иду
С отважными в одном ряду, —
И с новым кличем радостного рога
И к новым вспышкам очистительной зари
Шагаем непроторенной дорогой.

«Вы громы метали когда-то…»

Пер. Г. Могилевцев

Вы громы метали когда-то
В пылающих кровью просторах.
Что в душах осталось горбатых?
Дымящийся прибылью порох?
Все так же кривится улыбка,
Мерцает, корежится лживо.
Страдание теплится зыбко,
Страдание старое живо.
Но где же невинность святая?
Героев поникшие тени?
Просоленных слез не глотая,
Вы предали мертвых забвенью.
Вы липнете перьям подобно
К уюту ворсистого платья.
И ветры, как веники, злобно
Метут вас и гонят с проклятьем…
.  .  .  .  .  .  .  .  .  .

«Мой черный шар…»

Пер. Б. Лейтин

Мой черный шар,
Моя земля
С холодной ледяной главой,
С холодной ледяной стопой,
На чреслах — жаркий пояс, —
В твоих просторах взглядом роясь,
Я открываю брата дом
Следующая страница