Избранное (Гофштейн) - страница 61
И к радостям сердце свое обращаю.
От юности ранней они мне знакомы —
Священные радости, что уготованы
Для миллионов,
А бремя их несут одиночки-избранники.
В предчувствии радостей этих
Усталому сердцу
Приказ отдаю:
— Начнем!..
Заклятие первое
Железной машине творящего мозга:
Быть трезвой — твоя добродетель!
Все сущее в мире имеет призванье свое, —
Ты не забудь и про это:
Ты — светильник,
Не больше,
Для сердца поэта.
Напомню:
Терялась ты в первых понятьях,
Мягки еще были, как в пасху листочки
В лесах наших средних широт,
Твои оболочки, —
Вспомни:
Была и тогда широка, глубока
Незрелого сердца тоска,
Была и тверда и возвышенна
Детская вера…
Мне лишь потому суждено
Вкусить от заветной отрады,
Что мог я всегда обуздать
Тебя,
Машина творящего мозга!
Я мог с юной силой метнуть
Свое верой полное сердце
В колючий терновник и пыль,
В руины заглохшие,
Что возникали пред взором;
Руками обеими вскинуть,
Как фосфорный шар,
На костер,
В сплетения хвороста,
Что начал чуть-чуть разгораться…
Болезненна вера в чудесное!
К носителям трепетной веры
Страдания знают дорогу…
И радости их ожидают…
К священным я радостям сердце свое
обращаю.
Во имя того,
Что давно уготовано
Для миллионов
И бремя его
Несут одиночки-избранники, —
Сейчас я тебя заклинаю,
Машина мышленья железная:
— Запомни про это:
Ты — светильник,
Не больше,
Для сердца поэта,
Усталого сердца поэта…
Я верю
(1940-1944)
«О, свет мой белый…»
Пер. Н. Леонтьев
О, свет мой белый!.. Велика
Моя большая жизнь… Я знаю:
Существованье на века
Самою смертью утверждаю.
Нетленен вечный мой союз
С тем, что извечно созидает.
Я, жизнь покинув, с тем сольюсь,
Что, разрушая, оживляет.
«Да, я горжусь…»
Пер. А. Старостин
Да, я горжусь,
Что я принадлежу к народу,
Которому неведома усталость,
Который созиданьем занят,
Уверенный,
Что людям для бессмертия
Не нужно непременно дожидаться,
Когда их смерть настанет…
В провалах исчезают поколенья,
Взрыв следует за взрывом.
Вот опять
Разбросано,
Разметано,
Размыто
Что было вместе.
И все же верит мой народ,
Что если суждено
Ему везде быть,
Не значит это —
Вовсе не быть.
Но я горжусь
Еще, еще сильнее,
Что я принадлежу
К тем людям,
Которым выпало на долю
Мужать и закаляться
В борьбе, в труде высоком.
Я еврей
Особого закала,
Я видел в мире много разных мест,
Но ныне полон я отваги,
И у меня оружие в руках,
Дающее мне силу
Сквозь дым,
Сквозь кровь
Взирать на даль времен,
Горящую прекрасным светом —
Тем светом, что теперь,
Как искра, занялся.
И я горжусь,
Что я частица тех,
Которые желают страстно
Из всех многоразличных мест,
Мной посещенных до сих пор,
Увидеть в ярком свете
Великий здешний мир,