Но ведь он умудрялся успевать, делал все за считанные месяцы, как Достоевский своего «Игрока». Вбегал в вагон движущегося поезда — излюбленный киношный прием, от которого Эол Федорович всегда плевался:
— Ну что они все одно и то же повторяют! Гарольд Ллойд сто лет назад провернул этот трюк и закрыл его. Нет, они снова, халтурщики!
Фильм, в котором Гарольд Ллойд забирается на крышу небоскреба, преодолевая все опасности и заставляя зрителей ахать, Незримов обожал, всегда пересматривал его при скверном настроении, говорил:
— Вот как надо карабкаться по этой жизни! Неудачник? А ты докажи им, что они неудачники, а ты заберешься и отхватишь свой приз в самом финале.
— А я твой приз? — спрашивала его Марта Валерьевна.
— А кто же еще-то? — обнимал и целовал он ее.
Волна теплых воспоминаний накрыла ее с головой, она подошла и поцеловала мужа в висок. Холодный? Да не сказать чтобы очень.
— Да, я твой главный приз, и ты это еще узнаешь, — сказала она, отправляясь смотреть очередной шедевр Незримова.
Что там следующее? «Звезда Альтаир»? О нет, только не это, как говорят в американских фильмах и уже у нас начали. Эту восточную залепуху Эол Федорович и сам не включил в компьютерное собрание своих фильмов. Только афиша на стене напоминает о том, что была такая позорная страница в его биографии великого творца. Два профиля — арабского парня и русской девушки — обращены друг к другу, между ними роза, под титрами обозначено: «Совместное производство СССР и ОАР».
— И название, Эол Федорович, киношно-банальное. Однако из песни слова не выбросишь. — И Марта Валерьевна набрала в интернете: «“Звезда Альтаир”. Смотреть онлайн в хорошем качестве». — Ну, рассказывай как на духу, что у тебя там было с этой красоткой, полумесяцем бровь? Как ее звали хотя бы? Фариза? Лейла? Гюльчатай? Была бы Гюльчатай Незримова.
Восточным сладостям предшествовали долгие советские горечи. Заглянув в мир авангардной живописи, Никита Сергеевич решил наведаться и в мир кино, где он давно намеревался навести порядок. Он и раньше внимательно отсматривал новые ленты, но нагоняя еще никому не давал. Ему не понравились «Летят журавли».
— Что это за шлюха? Бегает босиком, волосы растрепанные, готова под кого угодно лечь! — возмущался он героиней Татьяны Самойловой.
Но фильм получил гран-при Каннского фестиваля, и Хрущеву пришлось смириться.
Посмотрев первый фильм Тарковского, он снова негодовал:
— Откуда этот паршивец взял, что мы так детей на войне использовали? Еще бы показал, что у нас был свой «сталинюгенд». Не-не, никакого широкого проката!