– А что там с подоходным налогом?
– Суди сам. Допустим, Вулф платил тебе тридцать тысяч в год, чего, конечно, и в помине не было. Задумывался ли ты хоть раз о подоходном налоге? Нет. Его высчитывали из твоего жалованья. Ты никогда о нем и не вспоминал. В нашем же бизнесе ты сам решаешь, как с ним поступить. Например, ты не собираешься конфликтовать с законом и хочешь играть честно, но при этом не желаешь, чтобы тебя обдирали как липку, – так сам и решай, как быть с налогом. – Кристи приподнялся и сел на край койки. – Послушай, Гудвин, пользуясь случаем, хочу сделать тебе предложение. Я вот лежал тут, читал про тебя и вдруг подумал: вот есть парень подходящего возраста, знающий дело, неженатый, толковый, разбирается в людях, знаком с кучей фараонов, много лет был частным сыщиком. Что, если он откликнется на дельное предложение? Ведь он только что лишился работы, по уши запутался в деле об убийстве в Уэстчестере и, возможно, нуждается в помощи. Вот о чем я подумал, а потом решил: почему бы не спросить его самого? Гарантировать я ничего, конечно, не могу. Особенно если на тебя навесят убийство. Но если тебе сейчас нужна помощь или когда-нибудь потом ты захочешь испробовать себя в деле, то вот он я, Макс Кристи, всегда готов замолвить за тебя словечко. Если ты… – Он замолк, прислушиваясь к звуку шагов.
– Вас требуют, мистер Кристи, – донесся из-за двери голос Уилкса. – Я сказал им, что вы заняты, но они настаивают. Сейчас за вами пришлют.
– Ладно, Уилкс. Иду. – Мой сокамерник встал на ноги. – Так что скажешь, Гудвин?
– Спасибо за любезное предложение, – улыбнулся я; Уилкс, открыв дверь, стоял в проеме, так что я попридержал язык. – Вот выйду отсюда, немного очухаюсь и тогда буду лучше знать, что творится вокруг. – Я поднялся на ноги. – Как с тобой связаться?
– Лучше всего по телефону. Черчилль пять-три-два-три-два. Бываю я там, правда, не часто, но мне быстро передадут. Запиши номер.
– Запомню. – Я пожал протянутую руку. – Рад был познакомиться. Куда выслать чек за завтрак?
– Брось. Мне было приятно. Надеюсь, еще увидимся.
Вышел он как президент корпорации, собирающийся приветствовать высокопоставленного гостя. Уилкс почтительно придержал дверь.
Я уселся на койку, размышляя о том, что Макс Кристи сделал Арчи Гудвину чертовски заманчивое предложение. Но куда, черт возьми, запропастился Паркер?! В тюрьме быстро становишься нетерпеливым.
Было уже семь вечера и смеркалось, когда я остановил машину перед особняком Вулфа на Западной Тридцать пятой улице и, преодолев семь ступенек, поднялся на крыльцо. Паркер, вооруженный бумагами, из которых, помимо прочего, явствовало, что моя постоянная доступность гражданам штата Нью-Йорк оценена в десять тысяч долларов, прибыл в тюрьму чуть позже двух. И уже десять минут спустя я был снова отпущен строить козни обществу.