– Нет, – коротко бросил Дэвис. – Меня это не касалось. Завещание составлял Прескотт.
– Но у вас есть доступ к сейфу?
– Я адвокат, а не ищейка, мистер Вулф.
– Но разве нельзя предположить, что мисс Карн рассказала вам об этом? Вы ведь могли узнать о завещании и таким образом?
– Может, и мог, но она не рассказывала. Я ничего не знал, абсолютно ничего об условиях того завещания до прошлого вечера, когда мисс Карн поведала мне о них. А что, Прескотт сказал, что я был в курсе?
– Нет-нет. Мне вообще никто ничего не сказал. Все ведут себя так же, как вы. Я просидел в этой проклятой комнате уже семь часов, а знаю ничуть не больше, чем когда входил в нее утром. Меня не удивляет, что каждый из вас что-то скрывает. Все в мире что-то скрывают, но никогда еще мне не приходилось тратить столько времени, чтобы нащупать ниточку. Давайте займемся другим вопросом. Вы говорите, что являетесь другом мисс Карн и она консультируется с вами как с адвокатом. Это вы посоветовали ей приехать сюда сегодня днем, чтобы попытаться договориться с миссис Хоторн?
– Нет. А почему вы спрашиваете?
– Потому что она приехала сюда.
– Она приехала сюда?
– Да.
– Откуда вам это известно? Вы ее видели?
– Нет. Ее видел мистер Гудвин. Они обменялись парой фраз. Внизу, в гостиной. Я подумал, что, может быть…
Он оборвал себя на полуслове, потому что дверь открылась. Стука не было, она просто распахнулась во всю ширь, и в библиотеку ворвался Гленн Прескотт.
Два адвоката уставились друг на друга. Прескотт, притормозивший на входе, опомнился первым и шагнул вперед:
– Привет, Джин.
Дэвис кивнул, но не произнес ни звука. Мне были хорошо видны оба юриста. Физиономия Дэвиса выражала недоверие и презрение, а в лице Прескотта, помимо того же недоверия, чувствовалось то ли раздражение, то ли озабоченность.
– Расслабьтесь! – процедил Дэвис. – Хватит строить из себя чертову Армию спасения! Я трезв. Эти люди так встряхнули меня, что от похмелья не осталось и следа. Им известно, что вчера вечером я был с мисс Карн и что у меня есть квартира на Одиннадцатой улице на имя Доусона. Мне пришлось отвечать на вопросы. Пока ничего особенного не спросили, только где я был во вторник после обеда и тому подобное.
– Вы идиот! – заявил Прескотт. – Зачем вы приехали сюда? Вы могли остаться в стороне. А теперь мы не сможем сохранить тайну, и через день, максимум через два, все окажется в прессе. И если газеты будут упоминать в связи со скандалом ваше имя, что станет с репутацией «Данвуди, Прескотт энд Дэвис»?
– Ах-ах, наша дорогая фирма! – фыркнул Дэвис.