Он отнюдь не шутил. Я быстро прикинул, что к чему. Несмотря на ситуацию, я все-таки надеялся продолжить беседу кое с кем из софтдаунского квинтета, а может, и со всеми. И вряд ли делу пошло бы на пользу, если бы они сидели и смотрели, как парочка мужланов выволакивает меня из-за стола самым неприглядным образом. Поэтому я поднялся, подошел к Дойлу и попросил:
– Пожалуйста, поосторожнее. Я боюсь щекотки.
Без четверти шесть вечера я сидел на стуле в крохотной комнатке печально известного здания на Леонард-стрит. Я скучал, был разочарован и хотел есть. Знать бы мне, что произойдет буквально через шестьдесят секунд, без четырнадцати шесть, и мой взгляд на мир засиял бы иными красками, но грядущее было мне неведомо.
Меня пасовали то сюда, то туда, хотя в тюрьму так и не забросили, даже не предъявили обвинений. Сначала препроводили в Десятый участок на Западной Двадцатой улице, где располагается кабинет Кремера, и на протяжении получаса совершенно игнорировали, а потом заявили, если я хочу увидеться с инспектором Кремером, меня придется перевезти в другое место. Никакого желания встречаться с Кремером я не испытывал, но ужасно устал от ничегонеделания, а потому, получив от парня в форме любезное приглашение сопровождать его, безропотно согласился. Коп доставил меня на такси на Сентр-стрит, 240, где располагалось Главное полицейское управление Нью-Йорка, поднял на лифте и, крепко держа меня за руку, повел на долгую прогулку по коридорам, которая закончилась скамейкой в нише, где мне было велено сесть. Сопровождающий сел тоже. Через некоторое время я поинтересовался, кого или чего мы ждем.
– Слушай, приятель, я что, похож на всезнайку?! – взорвался он.
– На первый взгляд – нет, – увильнул я от прямого ответа.
– Правильно. Я ничего не знаю. Так что не доставай меня.
Это как будто решило вопрос, и я снова сел. По коридору в обоих направлениях сновали люди, каких ожидаешь повстречать и неизменно встречаешь на Сентр-стрит, 240. Я уже достиг той стадии, когда стал ерзать на жесткой скамье каждые тридцать секунд вместо обычных двух минут. Заметив проходившего мимо офицера в форме, я обратился к нему:
– Капитан!
Тот обернулся, увидел меня и приблизился.
– Капитан, – начал я, – выслушайте меня. Мое имя – Арчи Гудвин. Я проживаю на Западной Тридцать пятой улице, девятьсот четырнадцать, в доме Ниро Вулфа. Этот полицейский сопровождает меня, чтобы я не сбежал. Пришлите, пожалуйста, сюда фотографа. Пусть запечатлеет вот это. – Я поднял скованные руки. – В качестве подтверждения. Меня заковала в кандалы тупая обезьяна по фамилии Роуклифф. Я намерен вчинить ему иск за противоправное задержание и моральный ущерб. Он подверг меня позору и поношению, выставил на посмешище.