Они находились в сотне морских миль от бразильского побережья – «Белая ласточка» с пятьюстами черными невольниками на борту почти пересекла океан. В соответствии с приказом Кодрингтон развернул шхуну и повел к островам Зеленого мыса, но по пути провел три дня в мертвом штиле и с трудом вырвался из его удушливой хватки.
В порту Прая на главном острове Сантьягу Клинтону не позволили выгрузить рабов, и судно стояло на рейде шестнадцать дней в ожидании решения. Хозяева «Белой ласточки» не теряли времени даром, и в конце концов председатель комиссии решил, что дело не входит в его компетенцию. Временному капитану было приказано плыть обратно в Бразилию и обратиться к тамошним властям.
Кодрингтон, однако, хорошо понимал, чего можно ожидать от бразильского суда, и предпочел взять курс к острову Святой Елены, где правили британцы. Таким образом, несчастным невольникам пришлось снова пересекать экватор. К тому времени как корабль с грузом человеческого горя бросил якорь на рейде Джеймстауна, в живых осталось двадцать шесть рабов, и с тех пор запах невольничьего судна преследовал Кодрингтона в кошмарах.
И вот теперь из ночной тропической тьмы доносилась та же, ни с чем не сравнимая, чудовищная вонь. С усилием прогнав кошмарные видения, Кодрингтон отдал команду развести пары и ждать рассвета.
Шейх Юсуф, не веря своим глазам, вглядывался в темный силуэт на горизонте. О Аллах, не покинь своего верного раба!
Чужое судно находилось милях в пяти, едва различимое в розовом свете зари, но шло навстречу быстро. Буйный пассат относил в сторону над зелеными водами пролива толстый столб черного дыма и раздувал флаг на мачте. Глядя в старинную, обтянутую кожей и окованную латунью трубу, шейх ясно различал белоснежное поле с ярким алым крестом.
Ненавистный символ высокомерных воинственных пришельцев, тиранов морских путей, завоевателей целых континентов! Такие канонерки заходили и в Аден, и в Калькутту, такой же флаг развевался в любых, самых дальних уголках морей, где доводилось плавать шейху…
Все кончено! Юсуф переложил руль – злосчастный рейс подходил к концу. Доу неохотно развернулось, треща всем корпусом, огромный парус опал, теряя ветер, дувший в корму.
А ведь риск казался совсем пустяковым. Договор, подписанный с занзибарским консулом неверных, позволял вести торговлю черным жемчугом между любыми из владений султана, при условии что заниматься этим прибыльным делом будут только оманские арабы. Под флагом султана не смел плавать ни христианин, ни даже обращенный мусульманин, а самим арабам разрешалось вести торговлю только в пределах султанских владений. Договор тщательно определял эти пределы… И вот шейх Юсуф с грузом из трехсот тридцати живых, умирающих и мертвых невольниц наткнулся на канонерку в ста пятидесяти милях южнее самых дальних границ. «Воистину пути Аллаха неисповедимы и недоступны людскому пониманию», – думал шейх с легким привкусом горечи, мрачно налегая на руль и поворачивая доу к берегу.