Медленно поднявшись и оглядевшись, я наконец понял, где нахожусь. Бегло оценив своё состояние — на столько, на сколько это вообще было возможно при моей неподвижности и боли, взрывающейся в каждом двигаемом месте, — я решил, что смогу справиться только с противником, находящемся в равном положении. Но вот с каким-нибудь львом или стокилограммовым гладиатором, прикормленным прямо перед боем, — уже вряд ли.
Через некоторое время из противоположного выхода вылетел человек. Судя по всему, обращались с ним так же, как со мной, а потому я даже на секунду успел обрадоваться, что мне достался равный по силе враг. Но радость длилась недолго и в какой-то момент противник, последовавший моему примеру, поднялся в полный рост. Тут-то я понял, в какой заднице оказался — моим противником был Генри.
— Босс, — только завидев меня, произнёс он. Оглядев арену и редких зрителей, он подытожил: — В хреновом же положении мы оказались.
— И не говори, — подтвердил я, с опаской наблюдая за каждым движением товарища.
Мы простояли так ещё минуту. Нападать я не хотел — ни потому, что это был мой товарищ, ни потому, что Генри в несколько раз превосходил меня по весу и дури, заключённой в его немалом теле.
Взглянув наверх, я заметил, как к ограждению подходит важного вида верзила в плаще с парой солдат сопровождения, расположенных по бокам. Он подошёл, не менее важно осмотрел присутствующих на зрительных местах.
— Не густо, — послышалось слабое недовольство, кинутое под нос.
Взгляд здоровяка резко устремился на нас.
— Кто такие? — крикнул он куда-то назад. Явно обращался не к нам, а к кому-то из своих.
К ограждению медленно подковылял второй. По его виду можно было сказать, что это какой-то придворный модельер — человек, занимающийся шитьём нарядов для всей королевской семьи. В деревнях вроде той, в которой я вырос, никто и никогда не слышал о существовании подобных профессий. Но армейское прошлое даёт о себе знать — поучаствовав в нескольких имперских завоевательных походах я наслушался и узнал много такого, чего никогда бы не узнал в Периане.
— Ваше превосходительство, — залепетал модно одетый прислужник, — эти господа были взяты в плен во время защиты Кливонской крепости.
— Кливонской крепости? Кто-то пытался её осадить? — удивлению верзилы не было предела. Моему тоже — это что ещё за неосведомлённость такая. Стыдно не знать, что происходит в твоей любимой империи.
— Да, ваше превосходительство, — всё ещё принижаясь подтвердил второй. — Перианцы подняли восстание. Хотят независимости.
Неожиданно верзила снова повернулся к арене. Даже с моей позиции было видно, как расширились его глаза. Он явно был удивлён. И не просто удивлён — он был в шоке от услышанного.