«Ребун» изменил направление движения и начал патрулировать на небольшой скорости. В 17 часов он прибыл на то место, где команда «Чидори Мару» наблюдала, как самолет взорвался прямо над поверхностью воды. «Ребун» увидел советское судно точно в том месте, где ранее находилась «Чидори Мару». Это было «Забайкалье», собирающее обломки, найденные «Уваровском». «Забайкалье», к которому присоединились другие суда, оставалось в этом районе весь день и, когда наступила ночь, продолжало поиски с помощью прожекторов. Русские не успели собрать все, прежде чем «Ребун» прибыл на это место вечером. В противном случае почему они продолжали работать и ночью?
Ни «Ребун», ни JMSA, ни японские или советские официальные лица, ни ВМФ США не говорили об этих обломках, хотя одна из сторон отметила ранее это место с помощью, дымового сигнала. В случае KAL 007 мы еще увидим, как три правительства, а именно США, СССР и Японии, скрывают информацию, каждое — по своей собственной причине.
Посол Павлов немедленно проинформировал японское правительство об открытии «следов авиакатастрофы» к западу от Монерона. Так мы в первый раз услышали, что здесь произошла катастрофа. Японские и советские суда находились к северу от острова, где был дымовой сигнал. Японцы заявили, что они не нашли никаких обломков корейского авиалайнера до 9 сентября. Они нашли обломки и ранее этой даты, но они не имели никакого отношения к KAL 007. Как показано в предыдущей главе, первые пятьдесят четыре обломка, найденные JMSA, принадлежали военному самолету. Обломки, подобранные «Уваровском» капитана Билюка и «Забайкальем» и маркированные одной из вовлеченных сторон дымовым сигналом, также, по всей очевидности, принадлежали военному самолету, — по крайней мере были аутентичными. Но в течение многих лет о них никто не вспоминал.
Среди советских судов, которые находились к северу от Монерона, одно особенно примечательно. Это был патрульный катер КГБ (КГБ отвечал за охрану государственных границ) под командованием капитана Анисимова. Это судно патрулировало у Невельска, когда между 05.32 и 05.33 (сахалинского времени, 03.32 по японскому) на их радаре появилась отметка, которая пересекала небо со скоростью 800 км в час. Через сорок секунд метка разделилась на две части, затем на три, прежде чем исчезла приблизительно в 30 км от Монерона на азимуте 10 градусов от острова, в точке с координатами 46°31 ‘N, 141°18’Е, если принимать во внимание некоторую неопределенность с азимутом. Капитан Анисимов отметил на экране своего радара одинокое рыболовное судно рядом с этим местом.