Мы успешно вернулись на родину, но наше оборудование — нет, так что концерт в Брайтоне прошел «unplugged», с пианино, которое давно следовало выбросить в море. Я был жутко разочарован. Это было место моей юности, кто–то из школьных друзей мог находиться в зале, возможно, бывшие коллеги из банка — я должен был предстать во всём великолепии. Местный паренёк, добившийся успеха и вернувшийся в родные края как герой. Наверняка они читали обо мне в газетах и с неверием обсуждали меня в перерывах, грозясь бросить опостылевшую работу, но так и не сделав это.
Я хотел показать все, что имел, но без оборудования чувствовал себя как король из сказки Ганса Христиана Андерсена: того, который носил новую модную одежду. Абсолютно голый. Может, кому–то станет легче, узнав, что адекватность или неадекватность музыканта имеет наименьшее значение, когда приходится играть на отстойном инструменте. Создай уверенный шум с правильным настроем, и БАХ! — ты выбит из колеи.
Ли переставил струны на позаимствованном басе, и мы сыграли импровизированный сет, который по идее должен компенсировать наше «разобранное» состояние. Это напомнило мне старые деньки джазового трио: фортепиано, контрабас и барабаны. Аудитория постепенно рассасывалась, частично из–за тихого звука, но в основном из–за шума в зале, потому что ни хера не было слышно, пока кто–нибудь не произнесёт «Тише!». Преданные фэны напрягали уши, чтобы услышать фортепиано и выкрикивали одобрение, телеграфируя камчатке, что происходит на сцене, и продолжали осваивать метод Брайля. Те, кто сидел позади, потихоньку передвигались в бар.
Всюду витал дух Рождества. Обнаружив остатки чешской валюты, я украсил ею стены туалета к приезду Клео. В течение следующих месяцев они постепенно исчезли, с помощью многочисленных гостей, посетивших место (многие оставили нечто, что невозможно взорвать даже Семтексом[34]). Очевидно, они были уверены, что сидение на эмерсоновском троне даёт им право на часть валютного фонда.
Одетая в обтягивающее зелёное вельветовое мини–платье, любезно демонстрирующее все её прелести больше, чем следует — особенно по сравнению с тем, что спрятано между ушами. Мои дядьки весело подталкивали меня локтями и подмигивали, увидев Клео. Было бы нечестно ожидать от дизайнера платья академического воздуха.
Вся семья собралась на Рождество в доме любимой бабушки на Перси роуд в районе Митчем, как это было заведено с тех пор, как я помню себя. Процесс обмена подарками прошел отлично, и Клео надела кольцо на палец.
— Ух ты, мой первый брильянт — проворковала она.