Я потянулась, чтобы взять пиво, которое стояло в пространстве между нами, Эллиот крепко держал его за горлышко. Я осторожно потянула за бутылку и надулась, когда Эллиот не отпустил ее.
— Ты несовершеннолетняя, — сказал он, все еще не отпуская пиво.
Я улыбнулась и ткнула пальцем в его ребра, заставив рассмеяться. Он ослабил хватку, отвлекаясь на мою щекотку, и я, как настоящий победитель, вырвала ее у него из руки.
— Я мертва, — сказала я, допив остатки пива, прежде чем вложить пустую бутылку в его протянутую руку. — Мертвым девушкам разрешено пить пиво.
Он просто кивнул, глядя на равнины, раскинувшиеся вдалеке, на его губах появилась маленькая улыбка.
— Значит ли это, что теперь я могу рассчитывать на собственную бутылочку пива? — игриво спросила я.
Эллиот встал и направился к двери.
— Нет, — бросил он через плечо.
Я улыбнулась и последовала за ним в дом.
Он стоял у открытого холодильника, задумчиво нахмурив брови. Его мускулистые руки блестели от тонкого слоя масла и пота – постоянное явление влажного лета. Я тихонько на босых ногах подкралась к нему, озорная улыбка растянулась на моих губах.
Он закрыл холодильник и повернулся, ударившись об меня рукой, в которой была новая бутылка пива.
— Что за? — сказал он, вспенившееся пиво сползало по стеклу бутылки.
Я взяла пиво из его руки и поставила на стол рядом с нами, не сводя с него глаз. Выражение его лица было смесью любопытства и покорности.
— Джулз, — слабо возразил он.
— Эллиот, — насмешливо передразнила я, притягивая его за майку так, что ему пришлось сделать шаг ближе ко мне.
— Что за… — начал он, спотыкаясь приблизившись ко мне.
— Ты думаешь, я не понимаю, почему мы сидим на этой качели весь чертов день? — прошептала я, вставая на цыпочки и вытирая жирное пятно с его щеки. — Я знаю, что ты делаешь. Ты боишься остаться со мной наедине в этом большом пустом доме. Почему?
— Джулз, — простонал он, на этот раз еще тише.
Я игриво прикусила нижнюю губу, подложив руку ему на шею.
— Это потому, что ты боишься того, что может произойти. — Я потянулась вперед, притянув его вниз, пока наши губы не соприкоснулись. На вкус он был словно пиво и солнечный цвет, его рот был прохладным и освежающим. Он был таким невинным на вкус. Он был хорош на вкус. И он был похож на все, что я когда-либо хотела в тот момент.
На все, кроме Джейса. Но Джейса здесь не было. Джейс был со своим отцом. Джейс считал, что я мертва.
Через несколько мгновений он отстранился, на лице сожаление.
— Нет, — сказал он, на этот раз более твердо. — Тебе семнадцать!