Спросил меня о том, кто мой бывший, а затем отправился путешествовать по всей стране ради похищения невинного парня из его дома. Парень, который никогда в глаза меня не видел. Парень, какого я нашла в интернете и добавила в историю Сэмми для убедительности. Парень с пистолетом, приставленным к его голове.
Я сражаюсь с крепкой хваткой Чада, но все бесполезно. Он крепко сложен и, вероятно, нюхал белый порошок с папочкой Дорнаном всю дорогу домой.
Кусаю Чада за руку. Убирает ее прочь, при этом заорав на меня.
— Он не мой бывший! — кричу, борясь против крепких объятий Чада.
Дорнан смотрит на меня, как одержимый. Человек на миссии.
— Я солгала, — задыхаюсь, все еще вырываясь. — Я никогда не встречала его раньше. Пожалуйста, просто отпусти его.
Дорнан опускает пистолет и осматривает меня сверху донизу.
— Тебе больше не нужно его бояться, — говорит он.
Поднимает пистолет, помещает палец на курок.
— Пожалуйста! — выкрикиваю я.
Мои мольбы остаются без внимания. Он нажимает на курок.
Происходят две вещи. Во-первых, рев единственной пули, когда она покидает пистолет Дорнана и попадает в затылок парня. Во-вторых, почти в то же самое время меня окутывают мелкие брызги крови и кусочки того, что, я полагаю, было черепом Майкла Тревина.
Майкл лежит на земле неподвижно. Красное облако вокруг его головы быстро растет, достигая моих шлепанцев. Я кричу, и Чад отпускает меня, позволяя упасть на землю. Ползу сквозь кровь и куски черепа, чтобы добраться до мертвого парня. Обхватываю его руками. Он тяжелый, мертвый груз, потому что умер. И это моя вина.
Я поднимаю парня к себе на колени и понимаю, что его глаза все еще открыты.
Бл*дь.
Протягиваю руку и дрожащими пальцами закрываю ему веки.
Я чувствую на плечах руки, оттягивающие меня назад. Сдерживаю себя, чтобы не пинать, не царапать и не кусать Дорнана, пока он уносит меня. Стаскивает с меня одежду и помещает под душ, где я сжимаюсь в клубок и смотрю на линии швов, которые разделяют каждую белую плитку.
Тебе больше не нужно его бояться.
Издаю задушевный рыдающий звук, но мое горло не покидает ничего, кроме сухого, жалкого визга.
Дорнан вытаскивает меня из душа, заворачивает в полотенце и подводит к своей кровати, усаживая на нее.
— Ты понимаешь, как сильно я забочусь о тебе? — спрашивает.
Горло наполнено гравием. Его руки лихорадочно повсюду на мне, и я не сопротивляюсь, когда прижимает меня к кровати и расстегивает ремень.
Просто лежу там в шоке. Губы Дорнана на моей шее, а руки блуждают по каждому сантиметру моего контуженого тела.
— Ты знаешь, почему я это сделал? — дышит мне в ухо, схватив за бедра и проникая внутрь.