К краю ее могилы.
Эрве отпустил ее и посмотрел вниз, подыскивая удобное место, где можно освободиться от ненужного свидетеля. Чтобы она не выжила после падения!
Серван шатало. Несколько секунд она продержалась на ногах, но потом, не выдержав, упала на землю, ощущая за спиной пустоту. Смерть уже коснулась ее своим ледяным дыханием.
Ощутив холод, она застучала зубами. Желая отыскать на лицах окружавших ее мужчин хотя бы капельку сострадания, она с удивлением обнаружила, что они смотрят на нее с неожиданным сочувствием. Молча стоят и смотрят. Даже Эрве отошел в сторону.
Встретившись взглядом с Вертоли, мерзавцем, которым она имела слабость восхищаться, она почувствовала, как в груди у нее закипает злость. Неловко встав на ноги, она не отводила взгляда от охотников. Пусть смотрят ей в глаза до самого конца и видят в них отражение собственной подлости.
Это было невыносимо; Андре прицелился.
— Прыгай! — приказал он.
— Нет…
— Прыгай!
— Нет! Я ничего не скажу, клянусь вам… Не убивайте меня!
Вертоли попытался зажать ей рот. Клубок ядовитых змей у него внутри зашевелился, подступила тошнота. Ему стало плохо.
И Андре неожиданно для себя заколебался. Себастьян или эта девушка.
Но разве можно так ставить вопрос?
Достаточно толкнуть ее прикладом, и дело в шляпе.
Все просто.
Однако он не мог этого сделать. Что-то парализовало его.
Тогда он повернулся к жандарму:
— Столкни ее в пропасть!
Вертоли отступил на пару шагов.
— Твоя очередь запачкать ручки! — подсказал Эрве. — Я снял проводника. А девчонка осталась тебе…
Как признаться, что и ты не можешь этого сделать?..
Стрегоне, стоявший метрах в пятидесяти от них, не шелохнулся. Понимая, что он будет следующим, он ждал удобного момента, чтобы свалить.
Неожиданно Серван рванулась, но ее жалкая попытка бежать потерпела неудачу раньше, чем Эрве схватил ее и швырнул в объятия Вертоли.
В душе проклиная своих мучителей, девушка снова стала громко умолять их оставить ее в живых…
Аджюдан больше не мог слушать ее вопли, надо наконец остановить ее, заставить замолчать, прекратить эту затянувшуюся сцену. Пока он не сошел с ума.
Он потащил девушку к краю обрыва; понимая, что это ее путь на эшафот, она отбивалась изо всех сил: вслепую молотила руками, а потом упала на землю. Пытаясь замедлить шаги убийцы, она цеплялась за все, за что могла. За каждый камень, за каждый корень. За каждую надежду.
За каждую секунду, отыгранную у смерти.
Но пропасть неумолимо приближалась.
Вся расцарапанная, в пыли, Серван чувствовала ее зов. Когда ее ноги сорвались со склона, она вцепилась в Вертоли, намереваясь увлечь его за собой в последний путь.