— Кикуко Сато
1959 — Осака, Япония
«На планете есть только одна женщина, которая может расстроить меня до помешательства, и это ты, Кикуко. Последние два года мое сердце разрывалось после того, как я увидел тебя в TIME. Твое фото такое же потрясающее, как и ты сама. Кто бы ни сказал, что портрет стоит тысячи слов, забыл упомянуть, что эти слова в прошедшем времени. Пока я с отцом в Нью-Йорке работал на трех фабричных работах, чтобы накопить на эту поездку к тебе в Японию, ты потратила деньги, чтобы поехать в Ирвин, в Калифорнию? Кикуко!»
— Косуке Ямаучи
1960 — Ирвин, штат Калифорния
«Тебя здесь нет. Почему тебя нет? Почему ты переехал в Нью-Йорк? У меня едва осталось денег добраться до Нью-Йорка. Как тебя найти? Косуке!»
— Кикуко Сато
1961 — Ирвин, штат Калифорния
«Нью-Йорк? Ты поехала в Нью-Йорк? Ради бога, не двигайся! Я прошу тебя. Я чувствую, будто схожу с ума. Я обижал людей и вытворял всякое, чтобы найти тебя, и теперь все это настигает меня. Отец болен, он вернулся к матери, страдая от разбитого сердца, потому что страна, которую он любил, не полюбила его в ответ... и еще выпивка. Нью-Йорк — большое и опасное место. Береги себя, пока я не приду к тебе».
— Косуке Ямаучи.
1962 — Нью-Йорк, штат Нью-Йорк
«Я уехала из города. Он меня пугает. Он словно Тюрьма Белла Виста — холодный, сырой, грязный, богачи смеются, как те охранники, а бедные умирают, как умирали мы. Мое фото наделало здесь шуму. Так что теперь я сижу с охранниками... богачами... но не могу смеяться с ними. И я поняла, что, наконец, научилась быть, как те девушки в Осаке. Я знаю, как больше улыбаться и меньше говорить. А если уменьшить того и другого... людям здесь такое понравится еще больше. Мое молчание — это тайна. Мир — забавное место. Если увидишь фото розовых кипрейных цветов на углу Бун Стрит и Женевского Бульвара, ты поймешь, где я, а я буду ждать тебя там».
— Кикуко Сато.
1963 — Нью-Йорк, штат Нью-Йорк
«Сегодня в день моего тридцатилетия я понимаю, почему мама так беспокоилась обо мне. Я, наконец, понял, как сильно напоминаю отца. Как он держался за свою веру, даже если она убивала его. Как я держусь за тебя спустя восемнадцать лет. Хватаюсь за случайные заработки не потому, что должен, а потому, что мне нужно зарабатывать, чтобы путешествовать и продолжать искать, не обращая внимания на советы тех, кто пытается уберечь меня от самого себя. Они говорят, ты взрослый человек и должен вести себя соответственно. Бремя зрелости велико, ты словно идешь по зарослям в темноте, и когда я уже готов был сдаться, стройка перекрыла Мэйнвей Парк, так что мне пришлось идти домой через Бун Стрит и Женевский Бульвар, где я и увидел фото. Я уверен, что и смеялся, и рыдал перед ней. Я пробыл здесь год, пытаясь тебя отыскать, теряя надежду, что когда-нибудь смогу найти, а все, что мне было нужно, — объезд. Сегодня я уезжаю. Не завтра. И не когда будет достаточно денег, а сейчас».