– Рада это слышать, – бросила миссис Эмори, проигнорировав мое приветствие, прежде чем вернуться в дом.
Не в силах сдержать волнение, я спросила Трея:
– Где дневник? Я хочу прочесть в нем каждое слово.
Он перенес вес с одной ноги на другую и ответил:
– Эм, скорее всего, не получится. Если мама узнает, что я нашел его вместе с остальным ее барахлом из дома бабушки с дедушкой, она меня убьет. Мне и так не по себе от того, что я рылся там, но я надеялся найти их совместные фотографии. Я бы прямо сейчас отдал дневник тебе, но не знаю, насколько часто мама туда захаживает.
Все еще думая об угрозе юридической фирмы в сторону матери Трея и вывеске о продаже дома на его лужайке, я спросила:
– Может, твоя мама сначала согласилась на аборт, чтобы получить деньги отца Вайолет, а затем передумала?
Трей задумался.
– Возможно, но мы ведь не живем в Шервуд Хиллз, – рассуждал он.
Шервуд Хиллз был дорогим районом в другой части города, где жили семьи Портной и Коттон.
– Насколько я знаю, у моей матери нигде не было секретного банковского счета. Мы не бедные, но… ты знаешь. Уолтер водит «Хендай».
Трей еще не успел прочесть письмо, так что я рассказала ему о содержимом.
– В письме говорится, что твоя мама должна клиенту фирмы почти два миллиона долларов.
Трей моргнул от удивления, его губы вытянулись трубочкой.
– Черт возьми. Два миллиона долларов! Он, вероятно, совсем не хотел, чтобы его жена узнала обо мне.
– Да, но подумай вот о чем. Твои родители продают дом. Если у твоей матери оказалось два миллиона долларов, когда она была в нашем возрасте, куда они могли пропасть?
Наш разговор был снова прерван миссис Эмори, которая вновь открыла дверь, чтобы крикнуть:
– Трей!
– Хорошо, хорошо, – отозвался Трей. Он смущенно улыбнулся мне и понизил голос:
– Смотри, мы можем попробовать продолжить разговор, пока я буду рубить дрова, но это будет непросто. Так что на случай, если мы не увидимся, прежде чем я уеду, хочу дать тебе вот это.
Он передал мне небольшую деревянную шкатулку на петлях и с большой буквой «М», выжженной на крышке.
– Это так, пустяки. Я посещал уроки резьбы и выжигания по дереву в Северном Резерве и сделал это. Не собирался отдавать ее тебе, но это все, что я смог достать к Рождеству.
Я встала на мыски, чтобы дотянуться через забор до его лица. Я притянула Трея к себе, чтобы поцеловать в губы, и сказала:
– Трей, мне очень нравится.
Он смутился – что было для него редкостью – и выглядел симпатичнее, чем когда-либо прежде.
– Это вторая шкатулка, которую я сделал. Первая получилась не очень, а я хотел, чтобы подарок был идеальным.