– Да, – печально сказала я, тоскуя по дому. – Я не могу на нее злиться. Она, скорее всего, злится на меня. К тому же было бы как-то странно, если я сбежала из Шеридана, а мама не обратилась в полицию, верно?
Чувство вины наполнило мое тело, заставляя дрожать из-за неприятных мыслей. С каждой минутой, что я находилась вне Шеридана, мое будущее становилось все мрачнее – моя мама должна была это понимать.
– Мы должны уходить отсюда, вдруг Генри расколется, – сказал Трей.
– Кто-то снаружи может наблюдать за номером, – напомнила я. – К тому же здесь есть видеонаблюдение. Что, если кто-то из главного офиса увидит, как мы выходим?
Трей привел контраргумент:
– Если бы здесь было видеонаблюдение, кто-нибудь из главного офиса сказал бы копам, что видел, как мы вошли в этот номер. И копы бы не ушли, не осмотрев здесь все до последнего закутка.
Это было разумно.
– А я правда не думаю, что Генри расколется, – ответила я. – Он хочет разрушить проклятье Вайолет так же, как и мы.
– Хорошо. Но нам все равно нужно уйти отсюда на случай, если они снова захотят здесь осмотреть все, когда вернутся. Кто знает, что тогда будет?
Меня разрывало на части: я не хотела расставаться с Генри, так как у меня не было возможности связаться с ним, но в то же время боялась, что полиция вернется в номер вне зависимости от того, как пройдет допрос. Мы быстро оделись и поняли, что, как только мы выйдем на улицу, дверь за нами закроется и заблокируется – а это довольно-таки неприятно для нас, учитывая, что на улице зима.
К счастью, Генри оставил бумажный конверт с запасной картой на комоде. Трей положил руку на дверную ручку и собирался было ее повернуть, но не сдержался:
– Спроси свои волшебные ключи, следит ли за нашим номером кто-либо со стоянки.
Следуя правилам, я зажгла немного шалфея, который Генри купил утром, а затем спросила маятник, безопасно ли нам выходить. Он заверил нас, что мы можем выйти без каких-либо проблем. Однако маятник не дал нам ответа по поводу того, вернется ли Генри. Маятник просто повис на моих пальцах.
– Как-то нехорошо, – прокомментировала я.
– Вероятно, эта связано со свободой воли, – напомнил мне Трей. – Вернется он или нет, будет зависеть от того, как он ответит на их вопросы, а сейчас он, вероятно, думает не слишком ясно.
Было непросто решить, где нам ждать возращения Генри, так как у нас не было денег, а на улице холодно.
Дело не только в том, что было почти два часа ночи и пятница, но и в том, что нам нужно было помнить, что нас ищет полиция.
В конце концов мы рискнули пойти в комнату с торговыми автоматами в мотеле, где, похоже, не было видеонаблюдения и было теплее, чем на улице, даже если помещение не обогревалось. Мы оба понимали, что важнее всего оставаться настороже на случай, если кто-либо из гостей или администрации мотеля войдет и увидит нас, но сон взял над нами вверх, когда мы сели на пол, устроившись подальше от двери за огромным подсвечивающимся автоматом с колой, и обнялись, чтобы согреться. Голоса в голове снова возникли с непонятным сообщением – «