Кто знает, к чему бы привело это новое противостояние, если бы не смерть Бату. И разумеется, она породила слухи и легенды, которые исходили не от восточных историков, прославлявших наследника Джучи, а от авторов русских летописей. Наиболее широкое распространение получила так называемая «Повесть об убиении Батыя». Правда, историки не склонны ей доверять полностью, поскольку это произведение было заказом московских государей, готовившихся к борьбе с ослабевающей Золотой Ордой и желавших показать своим подданным, что ордынцы не столь уж непобедимы.
Любопытно, что мусульманские историки не пытаются приукрасить (или тем более представить в невыгодном свете) обстоятельства смерти наследника Джучи. Ни у Джувейни, ни у Рашид-ад-Дина, оставивших, пожалуй, самые подробные (по сравнению с другими) сведения о Бату, нет ни слова об обстоятельствах и причинах его смерти: они сообщают о ней просто как о свершившемся факте. Весьма вероятно, что причина ухода правителя Улуса Джучи — болезнь ревматического характера, которая была распространена среди Чингизидов.
Бату был погребен в соответствии с древними степными традициями. Под землей устроили место, что-то вроде ниши, сообразно сану того, кто отправился в иной мир. Место это украсили ковром, сосудами и множеством вещей, оружием правителя и другим его имуществом. Затем ночью зарыли могилу и до тех пор гоняли лошадей над ее поверхностью, пока не осталось ни малейшего признака погребения. Вероятно, так же были похоронены и другие родичи Бату, не принявшие ни ислама, ни буддизма.
Имя Бату встречается в исторических источниках зачастую мимоходом, но, тем не менее, источники достаточно четко фиксируют факт его участия в западном походе и то, что он был его предводителем. Обратимся к воспоминаниям галицкого летописца: «Пришел Батый к Киеву в силе тяжкой, со многим множеством силы своей, — говорится в летописи. — И окружила город, и обступила сила татарская, и был город в великой осаде. И стоял Батый у города, и воины его обступили город, и нельзя было голоса слышать от скрипа телег его, от рева множества верблюдов его и от ржания табунов коней его. И исполнилась земля Русская ратных…» Это и в самом деле похоже на описание очевидца.
Однако правил без исключений не бывает — имеются источники, содержащие сведения о событиях эпохи Бату, деяниях монголов и, в частности, их походе на Европу, но не упоминающие имени наследника Джучи. Это странно, поскольку речь идет не о рядовом монгольском воине, а об одном из крупнейших военных деятелях Монгольской империи, который в течение двух десятилетий влиял на ее внешнюю и внутреннюю политику. Чем же это молчание объясняется? Конечно же не небрежностью или незнанием авторами документов или исторических сочинений, а чем-то другим.