На каждом корабле, когда ему наставало время улетать, взрывался сфинкс-клапан.
Я даже не знал, гордиться таким вниманием или стыдиться его. За мной наблюдала целая толпа агентов, однако никто из них не принадлежал к сливкам профессии.
Проведя на моей планете несколько недель, эти люди неизбежно увлекались сельским хозяйством – разумеется, в ущерб шпионским обязанностям. Рано или поздно они напрочь забывали о своей первоначальной миссии.
Иногда это обстоятельство не на шутку коробило меня. Я для них что, испытательный стенд? Сюда присылают новичков, чтобы оттачивали зубы? Невысокого же мнения правительство о моей персоне, если подсовывает перестарков или недорослей – малоопытных, разболтанных, а то и попросту бестолковых. Не иначе, меня считают неполноценным гражданином, из тех, кого можно обеспечивать контролем и надзором по остаточному принципу.
Впрочем, такие минуты душевного упадка случались редко. Как ни крути, в колонии я занял почетное место лидера. А мои шпики, будто на подбор, оказались людьми приятными в общении и готовыми к сотрудничеству.
В нашей маленькой колонии царили мир да лад, и я уже было поверил, что это навсегда.
Но однажды вечером вдруг поднялась суматоха. Очевидно, пришла какая-то важная весть по радио. Вскоре эфир заполнился взволнованными ответными шифровками. Я был вынужден обратиться к обществу с просьбой: будьте любезны пользоваться одним-двумя передатчиками на всех, чтобы не сжечь мои генераторы.
Но наконец рации умолкли, и шпики собрались на совещание. Всю ночь они спорили шепотом, а наутро пригласили меня: лица у всех вытянутые, мрачные. Огласить общее решение взялась Мэвис.
– Билл, случилось нечто ужасное, – сказала она. – Но прежде чем ввести тебя в курс дела, необходимо кое в чем признаться. Мы, все до одного, не те, за кого ты нас принимаешь, а присланные сюда правительством агенты.
– В самом деле? – сдержанно произнес я, не желая задеть ничьи чувства.
– Это правда, Билл, – сказала она. – Мы шпионили за тобой.
– В самом деле? – повторил я. – Даже ты?
– Даже я, – чуть не плача, подтвердила Мэвис.
– Но больше этому не бывать! – выпалил юный Рой.
Я был потрясен:
– Почему?
Наступила пауза – они переглядывались.
Мистер Уоллас, комкая поля шляпы в мозолистых руках, наконец сказал:
– Билл, только что в ходе повторной съемки выяснилось: этот сектор космоса не принадлежит Соединенным Штатам.
– А кому принадлежит?
– Не нервничай, – попросила Мэвис. – Постарайся понять. Так случилось, что в первый раз международная картографическая экспедиция проглядела целый сектор и ни одна страна не предъявила на него права. И теперь эта планета, как и несколько миллионов миль окружающего ее пространства, принадлежит тебе, Билл, как первопоселенцу.