Недобро прищурившись, Валентин шагнул вперед, грубовато подтолкнул Степчика к креслу:
— Присядь, начальничек!
Администратор вяло взмахнул руками, но сопротивления не оказал. Окружающее уже не доходило до его одурманенного сознания. Валентин сгреб сидящего за ворот и остановился. Мысль, закравшаяся в голову, деловая и трезвая, напугала. Он медленно разжал пальцы. А ведь ему ничего не стоило сделать ЭТО! Валентин посмотрел в окно на колышущиеся вершины тополей, на парящую в небе голубиную стаю. Сделать так, чтобы ничего этого Степчик уже не увидел. Никогда…
Впрочем, Валентин скоро понял причину своего внезапного страха. Тот патлатый парень в светлом плаще, что выкрикнул из толпы «подонок!», был ему ненавистен не менее Степчика. Он тогда не сдержался. Как в замедленной съемке, Валентин увидел, как голова патлатого мотнулась от его удара и он, разметав полы плаща, упал на железную решетку газона. И сразу сквозь туман прорезался истошный женский крик: «Убил! Убил, гад!» Валентин тряхнул головой, избавляясь от наваждения. В кресле похрапывал, уронив голову, Степчик.
Придвинувшись к администратору, Валентин сипло приказал:
— Руки, красавчик!
Скрутив кисти сидящего веревкой, он за шиворот выволок администратора в коридор. По дороге Степчик пробовал боднуть противника, но Валентин уклонился, и лоб администратора ударил в дверной косяк. К счастью, навстречу им никто не попался. Валентин запер Степчика в одной из уборных, для верности повесил легонький замок.
Все, что он планировал на это дежурство, было выполнено. Прибравшись в каморке, Валентин оделся и, оставив сменщику записку на столе, покинул здание.
* * *
Утро на глазах теряло очарование, превращаясь в дымный прокаленный день.
Сетуя на столь невеселую метаморфозу, Валентин прошел на крытую автостоянку стадиона. Знакомый потрепанного вида «жигуленок» он рассмотрел издали. Ключи от этого старичка имелись у полутора десятка людей. В темное время суток им пользовались «бойцы». В иные часы машину брали все, кому вздумается. Штатная единица работала на износ, и Валентин был одним из многих, кто не чурался пользоваться ее услугами.
Увы, как он ни спешил, час пик все же накрыл его своей тенью. Хмуро и суетливо проснувшийся город изготавливался к восьмичасовому труду. Люди колоннами двигались по тротуарам, дороги оказались запруженными. В течение добрых пятнадцати — двадцати минут Валентин был вынужден созерцать выхлопную трубу ползущего впереди «Москвича». Метаться и обгонять кого-либо в этом плотном ревущем потоке не было ни малейшего желания.