Есть там один распадок, если идти на юг – юго-запад. Над этими лесами в последнюю войну крепко рубились наши ВВС. И натовские тоже. Неподалёку рухнул американский бомбер и жахнул, надо думать, неслабо, завалив землёй и деревьями русло ручья.
Получилась форменная запруда. Был ручей, а стало целое озерцо, откуда вода потекла по новому руслу. Текла она долго, разливаясь в половодье настоящим потоком. Потом, как водится, запруда рассыпалась и ручей вернулся на своё законное место, но намыть успел изрядную дыру, овраг то есть.
Вот в нём-то мы с Дедом и расположились на днёвку с целью перекусить.
– Слушай! – вдруг сказал Старый, приподнимаясь с пня. – Птицы расшумелись.
И точно: целая стайка снегирей пролетала мимо нас, недовольно чирикая.
– Расшумелись, ага. Может, мутант шляется? – ответил ваш юный и неопытный друг.
Дед только зубом поцыкал. Вроде как просил помолчать (типа, а ну цыц!) и одновременно говорил, что я не прав.
Весенний воздух хрустнул. Не он сам, конечно. Просто в полном безветрии, когда лес молчит, звуки разносятся куда как далеко. Словом, воздух услужливо доложил, что неподалёку треснула ветка, а может и целый сук. А потом ещё один. Да так убедительно, что я сразу понял, отчего Старый расцыкался.
Мутант, даже самый тупой, существует в лесу всю жизнь. Лесной житель в состоянии случайно сокрушить ветку, но не два же раза подряд! На такое способен только человек. Тот, кто не привык ходить как положено и который имеет оружие, способное дать укорот всякому, кто явится на звуки. Или думает, что всякому.
В подтверждение моих думушек Старый сноровисто упаковал ранец и присыпал его листвой и хвоёй, не став взваливать на спину. Зато ухватил с земли ПКМ, перекинув ремень через плечо.
Пулемёт Калашникова – тяжёлая штука. С рук запросто не постреляешь. Тем более с сотым коробом (с лентой на сотню патронов то есть). Пулемёт мы прихватили на всякий случай. Бывают такие мутанты, что лучше, когда есть именно он – друг ПКМ с полным боекомплектом.
Эту «гаубицу» тащил я, Старый же не напрягался, вышел со своим любимым коробовым. Теперь автомат оказался в моих неумелых руках, а Дед принялся грозить мирозданию стволом пулемёта.
– Вперёд не суйся, смотри за спиной. Быстро подноси патроны. Пока я не выстрелю, не стреляй, – прошептал он.
Это он о двух дополнительных коробах, что волок в подсумке ваш рассказчик.
– По-понял, – я напугался, отчего в речь вкралось стыдное заикание. – А придётся?
Я тоже шептал, едва шевеля губами. Этакое без одной минуты чревовещание.
– Мало ли, – Старый пресёк лишние базары поднятой рукой. – За мной!