В последующие годы при моём появлении в Уманском СХИ мы всегда встречались. А один раз он на автомашине доставил меня и моего друга Михаила Коваленко на станцию Христиновка, чтобы посадить в поезд, шедший в сторону станции Шевченко (вблизи которой находился колхоз, председателем которого был М.И. Коваленко). Фронтовая дружба продолжалась, хотя годы и расстояния наложили свой отпечаток на неё.
Встреча в Германии на чердаке дома с семьёй Рудича, 1945 год
На фоне мартовского красно-лилового вечернего заката навстречу мне шли комендант только что взятого нами небольшого городка под Берлином в сопровождении двух женщин – гражданок освобождённого городка. Женщины плакали и на немецком языке что-то важное и страшное сообщали нашему капитану, а тот чертыхался по-русски, сетуя на незнание немецкого языка, и шёл, повинуясь женщинам.
– Was ist loss? Was wahr geschehen? – спросил я их.
– О, ты говоришь по-немецки, – с радостью сказал капитан, – а я ни черта не понимаю, но чувствую, что женщинам надо помочь в чём-то страшном. Помоги, лейтенант, пошли вместе с нами.
По пути я узнал от женщин, что советский солдат увёл их младшую сестру с грудным ребёнком и скрылся в каком-то доме, и им неизвестна судьба сестры и её дитятка. Они просили вызволить их сестру с ребёнком и наказать виновного.
Зашли мы в один, другой, третий дом, нигде никого не встретили и хотели уже освободиться от просительниц и уйти в свои подразделения. Но решили зайти в последний дом. Зашли, осмотрели нижние комнаты, затем поднялись на второй этаж (дома были двухэтажные), осветили фонариками углы чердачного помещения и вдруг услышали русскую речь.
– Товарищ офицер, а вас узнали. Вы – выпускник Уманского сельскохозяйственного института 1939 года. Ваша фамилия Балтян, – сказал бородатый, в гражданской одежде, мужчина, державший на руках двухлетнего ребёнка, а пяти-шестилетний ребёнок боязливо прижимался к женщине в лохмотьях, с распущенными волосами.
– Мы – Рудичи, я под Киевом летом попал в плен, нас используют бауэры как рабов. Мне разрешили вызвать из дому жену, тоже агронома, которую вы также должны знать. Старший сын родился ещё до войны, в период нашей учёбы в институте, а дочка родилась здесь, в неволе.
– Помогите нам вернуться на Родину, – просили они.
Мы опешили от неожиданного поворота дела, отказались от дальнейших поисков младшей сестры двух немок, посоветовали им ждать её появления невредимой, так как Советская армия, освободительница народов Европы от фашизма, гуманно призвана помогать местному населению. Женщины-немки успокоились и ушли, а мы с капитаном-комендантом написали воззвание к бойцам и командирам Советской армии, чтобы они оказывали всяческую помощь пленникам – семье Рудича. И на том разошлись.