А утром мы оказали Рудичам помощь в приобретении пароконной телеги, помогли, кто чем, из вещей, обуви, питания и благословили их на счастливый путь – к границе с СССР. Я сообщил им домашний адрес своей родни и просил сообщить о нашей встрече в Германии…
…Шли годы, десятки лет, а Рудичи нигде не появлялись. Не было их в городе Умани, в Сельхозинституте на периодических встречах выпускников института довоенных лет. Видать, остались где-либо в Польше, так как путь домой лежал через Польшу, разорённую, бедную державу. Конечно же трудно было Рудичам, обладавшим двуконной телегой, нагруженной всяческим добром. Возможно даже, что им угрожала опасность… Факт остаётся только во встрече и уговорах. А живы ли Рудичи, ещё неизвестно. Хочется верить, что живы. И, если их совесть перед своей социалистической Родиной чиста, должны откликнуться на попытку нашего поиска их.
В конце марта я был направлен в командировку в Москву. Начальник Отделения кадров управления Командующего артиллерией нашей 69-й армии Александр Николаевич Машанов убывал в распоряжение Главного управления кадров артиллерии Народного комиссариата обороны для получения нового назначения, и мы его сопровождали.
Выехали из деревни Шмагарей, что на восточном берегу реки Одер, в районе Франкфурта-на-Одере (перед Берлином), далее через Познань и Варшаву. Обратно из Москвы возвращался через Воронежскую область и Харьков, заехал в Сенную повидать свою семью. А оттуда – через Киев и Брест – обратно на фронт. Утро 1 Мая встречал в вагоне поезда на пути в Варшаву и вскоре прибыл в расположение штаба артиллерии 69-й армии. В деревне Люэ возле Меккерна мы отмечали День Победы.
…Война закончилась.
Из письма дочке Гале (1947 год):
«…Страшную весть о войне ты впитывала лишь с молоком матери, не зная, что значит война… Ты согревала моё сердце в тяжёлые годины фронтовой жизни и хранила меня. Часто пел я грустную солдатскую песню «Тёмная ночь» и витал у твоей детской кроватки…
…Теперь эти годы – далеко позади. Мы с тобой выжили и победили».
Картёжники
В Германии кроме зарплаты мы получали «полевые». Полевое денежное довольствие было скорее символическим фактором, чем экономическим, так как на эти деньги нечего было купить. Поэтому в армии между боями и особенно после Победы в ожидании демобилизации в порядке развлечения играли в «очко». Игра в карты была азартной, так как на «кону» были тысячи марок. «Очко» стало модой. Проигрывали и выигрывали тысячи. Одалживали марки, чтобы отыграться. Если не удавалось вернуть проигрыш, закладывали всё, что было возможным, не противоуставным: часы, перстни, трофейные вещи. Играли в «глухих местах»: на чердаках домов, в сараях, в кустах. Играли днями и ночами – до изнеможения.