Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха (Арье) - страница 112
Константинополь начала ХХ века
Представляется, что немалую роль в возникновении свободного танца сыграло и развитие психоанализа, который стал крайне популярным на стыке веков. Желание проникнуть в потаённые уголки сознания породило интерес к природному началу человека, не связанному условностями общества.
Оглядываясь назад, многие творческие люди были склонны обвинять во всех существующих проблемах косные христианские догматы, которые доминировали на континенте на протяжении многих веков. Поэтому на роль «золотого века» интеллигенцией была назначена эпоха античности, которая многим представлялась счастливым временем без лишних предрассудков и со здоровым, естественным взглядом на человека, его тело и потребности.
Рим начала ХХ века
Свободный танец был своего рода возвращением к естественному античному танцу, именно поэтому многие исполняли его в просторных, развевающихся одеждах наподобие пеплосов[61]. В целом новый танец впитал в себя бунт против всего устаревшего, дух безграничной свободы и индивидуализма, а также изрядную долю эротики. Идеальная смесь для молодых девушек, смело смотрящих в новый мир!
Но вернёмся к Евгении. После начала Первой мировой войны, а затем и революционной смуты, девушке и её семье стало не до танцев. Как именно происходило её бегство из России, смогла ли Евгения покинуть Крым вместе с близкими или же ей пришлось спасаться одной – остаётся неизвестным. Но, так или иначе, в 1920 г. молодая женщина, как и тысячи других русских беженцев, оказывается в Константинополе.
А дальше по какой-то неясной причине её жизнь внезапно ускоряется, и за год-полтора она успевает прожить то, на что у многих уходит не одно десятилетие. Всё в том же 1920 г. она выходит замуж за англичанина Эванса Дэниела Пола (Evans Daniel Pole). По всей видимости, в конце этого же года (или в начале следующего 1921 г.) у неё рождается сын, после чего брак распадается. Отец с сыном уезжает в Лондон, а Евгения устремляется в Рим. По крайней мере, все источники сходятся в том, что в июне 1921 г. она уже была в Вечном городе.
Был ли этот странный брак вызван мимолётной связью и последовавшей беременностью, в результате которой молодые люди были вынуждены зарегистрировать отношения, дабы соблюсти все приличия? И что чувствовала Евгения, навсегда расставаясь со своим маленьким сыном? Пока что это невозможно установить доподлинно. Многочисленные статьи, посвящённые нашей героине, достаточно подробно освещают её творчество, но почти полностью умалчивают о личной жизни. Мы можем лишь предположить, что Евгения не собиралась становиться обычной домохозяйкой и послушной женой.