Всё же, видимо, я её дочь. И не только по крови. Мы учимся у своих мучителей; жаль, что редко — хорошему.
Про мою мать можно многое сказать, причём едва ли в этом “многом” будет превалировать хорошее. Но одного у леди Гохорд не отнять: она очень быстро умеет подстраиваться под ситуацию. И отлично владеет собой.
Вот и в тот момент она будто бы сменила одну кожу на другую: увидела, что напор не помог, и выбрала вместо него спокойный, деловитый тон.
— Что же, — сказала она, — вижу, ты стала дерзкой. И совершенно отбилась от рук. Но вспомни о том, что тебе ещё предстоит вернуться домой, дрянная девчонка!
— С чего бы это? — руки снова начали дрожать. — Я не вернусь туда никогда. Слышите? Никогда!
Леди Гохорд закатила глаза.
— Ох уж этот юношеский максимализм… Признаю: возможно, идея с этой больницей была не самой дурной. Я слышала, что ты не прекращаешь переписки с принцем и пользуешься фавором у леди Бейли. Это хорошо. Каталина, конечно, законченная дрянь, это верно. И извращенка к тому же. Без семьи и детей — какая женщина так живёт? Только глубоко безнравственная. Но нынешним хозяевам этого мира плевать на нравственность: Каталина приближена к самым знатным особам, и сблизиться с ней, несмотря ни на что — это отличный ход. Только вот рано или поздно тебе нужно будет подумать о замужестве и продолжении рода…
— Заткнись, — мой голос задрожал. — Во-первых, прикуси свой грязный язык, матушка, и подавись собственным ядом. Никогда, никогда не смей при мне оскорблять леди Каталину! И не тебе рассуждать о безнравственной жизни, поняла?! Второе — не будет никаких наследников. После того, что ты со мной сделала, у меня никогда не будет детей. Поняла?! Ты, ты забрала это у меня!!
— Что? — поразилась она.
Изумление её было искренним, неподдельным. Казалось, даже её вечные маски сползли на миг, обнажая уязвимое нутро.
Я сжала руки в кулаки. Мне хотелось ударить ещё, ещё больнее! Все моральные барьеры обрушились, всё спокойствие куда-то исчезло, оставляя меня один на один с потоком неконтролируемых эмоций.
— Ты! — крикнула я. — Ты дала мне это зелье!
— Да, потому что надеялась решить всё тихо! — выкрикнула она в ответ. — Но в Тавельни меня заверили, что репродуктивная функция придёт в норму, если…
Она запнулась.
— Что ж ты замолчала. Договаривай! “Если не допускать прямых воздействий на ауру”, верно? Как ты думаешь, мама: когда часть твоей ауры, как раз напрямую связанную с женским, выгрызает хищная многоликая змея — это считается за воздействие?!
На её лице промелькнуло что-то, очень похожее на вину.