Страстное желание вновь завладело существом Павла. И он с неистовством вновь начал целовать податливые полные губы Лизы, сжимая нетерпеливыми сильными руками ее тонкую талию. Через какое-то время молодой человек снова опустился на колени перед ней и вода покрыла его по бедра. Руки и губы Корнилова со своими неистовыми порывами вмиг переместились на грудь, живот и ягодицы девушки, яростно и дико впиваясь в ее нежные совершенные изгибы девственного тела. Спустя некоторое время, после страстных ласк, он сел на колени в воде и властно усадил девушку к себе на бедра, разводя ее стройные нежные ножки по сторонам от своих чересел. Она оказалась лицом к нему и его губы впились в ее ушко, одновременно лаская и терзая его. Лиза, подчиняясь его призыву, обвила бедра молодого человека ногами, схватившись ручками за его плечи и приникла губами к ее мощной шее. Чувствуя, как его ладони стискивают ее ягодицы в неистовом порыве страсти, она поняла, что он вновь желает близости.
В самый момент соития Лиза, распахнув глаза, отчетливо ощутила, что ей неприятно между ног от его мощного давления. Но, видя его желание и чувствуя его яростные ласки, она все равно хотела угодить ему. Лаская пальцами его короткие мягкие волосы, Лиза сама целовала его лицо, стараясь не замечать неприятные ощущения в промежности, которые он причинял ей своим напором. Его ладони мощно направляли ее бедра в ритм его движений, убыстряя темп соития.
В какой-то миг Корнилов, обхватив ее головку рукой и, утопив свои пальцы в ее шелковых густых волосах, заставил смотреть девушку на себя. Лиза утонула в его страстном поглощающем взоре, который был затуманен нежностью и похотью, ощущая, что готова отдать этому мужчине все, что у нее есть…
Они вернулась на рассвете. Павел на своем жеребце довез девушку до избы Стефании. Он спустил Лизу на землю и спешился сам. Перед калиткой он вновь обнял девушку очень нежно и ласково. На прощание, поцеловав ее в губы, он спросил:
— Вы будете меня ждать, Елизавета Андреевна? — Лиза отчего-то вновь смутилась под его горящим будоражащим взором и лишь кивнула. — Поспите немного, — произнес Корнилов властно, но мягко, лаская своими пальцами ее щечку. — Я в штаб. Поутру вновь будет большое сражение. Далеко от дома не ходите. Это опасно. Как только смогу, я сразу приеду…
Лиза смотрела на него и в ее головке все явственнее нагнеталась мысль о том, что она не может более оставаться здесь. Она итак в эту ночь перешла грань дозволенного и в данный момент чувствовала, что ее долг, как можно скорее одуматься и перестать жить одними чувствами, которые могли разрушить ее жизнь и обнаружить ее позорное падение. У нее был муж и то, что произошло этой ночью между ней и Корниловым, не должно было свершиться, нервно думала она.