Урусов вдруг оживился и, с обожанием посмотрев на Грушу, проникновенно вымолвил:
— А может, вы хотите вольную?
— Вольную? Вы дадите мне вольную? — переспросила, не веря своим ушам, Груша.
Нахмуренное личико девушки вмиг просветлело. Урусов тотчас увидел на нем заинтересованность и с облегчением выдохнул, поняв что наконец нашел то, что ей надо.
— Да, да! — быстро закивал Урусов. — Обещаю, через месяц я подпишу вам вольную, и вы станете свободной.
Первоначальная радость Груши сменилась тяжким осознанием того, что ради свободы ей придется отдать свою чистоту и стать любовницей князя. Возможно, она бы смогла на это пойти, но в данную минуту еще не была к этому готова.
— Мне надо подумать, — сказала уклончиво Груша, решив выиграть хотя бы немого времени.
— Я понимаю, — взволнованно прошептал князь. — Я буду ждать. — Он отошел от девушки и направился к двери. На пороге он становился и, обернувшись к Груше, тихо проникновенно произнес: — Я буду ждать вас в своей спальне каждый вечер. Только не заставляйте меня ждать слишком долго, — добавил он мрачно и вышел вон.
Когда Урусов ушел, Груша устало присела на кровать и обхватила себя руками. Она долго безмолвно сидела, не раздеваясь. Думы, гнетущие, мрачные и тревожные, терзали ее существо. Она все размышляла о своем невыносимом положении и ощущала, что, как бы ни хотела свободы, все же не могла так легко отдаться Урусову и стать его любовницей. Она понимала, что грех до свадьбы ложиться в постель с мужчиной. Даже осознавая, что за свой аморальный поступок получит долгожданную, сладостную свободу, Груша все равно не могла решиться прийти к князю в спальню.
В какой-то момент что-то надорвалось в девушке от боли и страданий, и Груша, вскочив на ноги, бросилась прочь из комнаты, решив раз и навсегда покончить с тем невыносимым положением, в котором оказалась. Она легко пронеслась по темному дворцу и выбежала на улицу. На одном дыхании миновала липовую аллею и остановилась на высоком берегу бурной реки.
Стояла темная, жаркая и душная ночь, в воздухе ощущалось предвестье грозы. Дул сильный ветер, бледную луну закрывали несущиеся по небу чёрные тучи. Луна освещала только песок неровных берегов Нары. Река, мрачная, черная и неприветливая, быстро несла свои воды. Она показалась Груше каким-то зловещим чудовищем и одновременно единственным другом, который может понять ее. Шум волн нарастал, как некая зазывная песнь, успокаивающая и обещающая покой. Девушка неотрывно следила за бурной рекой, как будто хотела навсегда запечатлеть темные волны в своем сознании.