— В какое поле? — не понял я.
— Когда вероятностные линии сходятся на искомом объекте, — еще более туманно пояснил Иван Иванович. — И лидер Поиска находится в состоянии «торпеды». Устремлен на цель. Все чувства и сама канва событий становятся другим. И ты делаешь не то, что кажется рациональным. А то, что надо.
— Что за ерунда, извините?!
— Ладно, пока отложим этот момент до относительно ясности. Как вы думаете, почему Гжеляк напал на вас?
— Он сошел с ума, — с готовностью ответил я.
— Псих-одиночка?
— Скорее всего.
— Не-ет, — протянул Иван Иванович. — Он отлично знал, что делал. И просто не мог отдать бункер.
— Что же получается? «Заморыши» протащили к нам в экспедицию своего агента?
«Заморышами», то есть живущими за морем, в обиходе называли единственно реально противостоящий Советскому Союзу блок под предводительством США, расположенный на Американской континенте.
— Все гораздо хуже, — с улыбкой произнес Иван Иванович. — Это дест. И он тоже ощутил поле Поиска.
— Что?!
— Кстати, вы продолжаете находиться под ударом. Вы для них враг. Вы — потенциальный поисковик.
— Какой поисковик?
— Такой, что очень нужен «Фракталу».
Выложил он после этого весь расклад. Вот так мне открылся «Фрактал», вписавшийся в саму плоть государственного аппарата СССР и где-то даже стоящий над ним. Десты. И странная возня вокруг контроля над развитием мира.
После чего Иван Иванович предложил мне сотрудничество и покровительство:
— Вас не оставят в покое. А мы — защита.
— Что может случиться с майором космических сил здесь, в сердце СССР?
— Все, что угодно… Ну а еще, я предлагаю вернуть вам космос.
— Это реально после такого? — удивился я.
— Это не просто реально. Это необходимо, Анатолий Иванович… Представляю, какие вас сейчас обуревают чувства. Не рубите сгоряча. Подумайте. Оцените. И, скажем, послезавтра встретимся здесь, — он поднялся и церемонно попрощался.
Два дня я пребывал в чумном состоянии. А потом, при очередной встрече в оранжерее, согласился на все.
— Должен я подписать какие-то документы? — деловито осведомился я, примерно представляя, как оформляется сотрудничество граждан со специальными службами.
— Ну что вы, — усмехнулся Иван Иванович. — Это просто смешно… Итак, с сегодняшнего дня я ваш куратор, мой псевдоним Звеньевой.
— Понял, — кивнул я.
— А ваш псевдоним… С учетом специфики деятельности. Ну… Пусть будет Старьевщик. Не коробит?
— Нет, — покачал я головой и почувствовал, как в глубине души что-то встрепенулось от этого слова, будто оно всегда накрепко было связано со мной. Просто память моя этого не сберегла.