Карумана передернуло, и он с жалостью посмотрел на яростного парня.
— Ты омерзителен, — отрывисто произнес он и, не став дожидаться ответа, резко развернулся и стал удаляться.
— Эй! — Натан удивленно открыл рот, — ты куда? Обиделся что ли?
Но Каруман не ответил.
— Эй, ладно, я это… буду твоим нуклеаром, я хочу, честно-честно, — закричал Натан и тут же спросил, — а почему именно сегодня? Ась?
Каруман остановился.
— Потому что скоро лагерь освободят советские и американские войска, и у нас не будет другого времени, — равнодушно произнес он, не удосуживаясь повернуться. — Будь готов.
Больше вампир не проронил ни слова, предпочтя оставить своего резкого на слово избранника в одиночестве.
— Подумаешь, какие мы нежные, — буркнул Натан и тоже поплелся восвояси, в сторону чернеющих вдалеке бараков.
Каруман и генерал Прохоров стояли возле прозрачной стены в комнате наблюдения. Оттуда открывался вид на круглый зал-трубу, уходящий вниз на несколько этажей. Внизу, на дне импровизированной трубы, названной торжественно Белым залом, горели синей подсветкой две печати — летучая мышь с расправленными крыльями и черная лилия. Все остальное помещение поражало ослепительностью белого цвета, который лишний раз подчеркивал стерильность пространства.
Каруман дотронулся до стекла рукой и с нежностью посмотрел на дно тоннеля, туда, где сверкали древние печати.
— Не обращайте внимания на совет, — с долей сожаления произнес генерал, — и простите их за резкость.
— Я не сержусь, — добродушно кивнул Каруман. — Я чувствую в них злость на себя, они как будто ревнуют время, навсегда остановившееся для меня.
— Да, так и есть. Смотрите, Каруман, я познакомился с вами желторотым юнцом, а сейчас я седой старик, но вы ни капли не изменились. Для многих очень трудно принять факт вашего вечно молодого существования.
— Нечто подобное не так давно мне говорил полковник…
— Сергей?
— Да.
— У вас к нему нет нареканий?
— Нет, — качнул головой Каруман. — Вот только… Я чувствую, он тоже завидует. И чем больше проходит времени, тем сильнее его желание попросить меня об услуге…
— Обращения? — несколько удивленно произнес генерал.
— Да, мне так кажется. В любом случае, я не собираюсь выполнять подобных просьб. Но я беспокоюсь за Натана… Когда он проснется, глупость Сергея может его спровоцировать.
— Не волнуйтесь, я присмотрю за своим замом, — пообещал Прохоров.
— Я надеюсь, подозрения беспочвенны.
— Хорошо, что нам удалось поговорить с глазу на глаз и все обсудить. Для меня важно. Когда я уходил, то постарался поставить вместо себя толкового малого. Будет непростительным просчетом, если я ошибся.