.
В том же 1919 году, когда Бунин, сидя в захваченной большевиками Одессе, сделал эту запись, советское государственное издательство в Москве выпустило книгу Коллонтай „Новая мораль рабочего класса”. В главе „Отношения между полами и классовая борьба” Коллонтай, в полном согласии с Марксом и Энгельсом, объявила „буржуазную семью” пережитком, от которого надо как можно скорее избавляться. „Для рабочего класса, — писала она, — большая „текучесть”, меньшая закрепощенность общения полов вполне совпадают и даже непосредственно вытекают из основных задач данного класса. Отрицание момента „подчинения” в супружестве — точно так же нарушает последние искусственные скрепы буржуазной семьи. Напротив, момент „подчинения” одного члена класса другим точно так же, как момент „собственности” — по существу враждебен психике пролетариата. Не в интересах класса „закреплять” за отдельным членом революционного класса самостоятельного его представителя, долженствующего прежде всего служить интересам класса, а не выделенной и обособленной семейной ячейке… Закрепление женщины за домом, выдвигание на первый план интересов семьи, распространение прав безраздельной собственности одного супруга над другим, — все это явления, нарушающие основной принцип идеологии рабочего класса — товарищеской солидарности”.
Вместо брака, „закрепляющего” женщину за одним мужчиной, Коллонтай в, интересах класса” внесла понятия „быстротечный брак” и „половой коммунизм”. Она приветствует „многогранную” (в других работах „многострунную”) любовь, любовь свободную, которая никого ни к чему не обязывает и никому ни в чем не препятствует[16]. С истинно ленинской энергией эта, уже далеко не молодая женщина продолжала пропагандировать прелести „свободной любви” и после окончания Гражданской войны. При этом пользовалась она партийными издательствами и вполне официальными партийными и комсомольскими изданиями. И, конечно же, одобрением ЦК. В январе 1923 года Коллонтай опубликовала в официальном молодежном журнале „Молодая Гвардия” большую статью под многозначительным названием. Дорогу крылатому Эросу”. Она снова настаивала на том, что „многогранность” любви „не противоречит интересам пролетариата”. И даже напротив: в недрах рабочего класса давно уже выкристаллизовывается именно такой идеал взаимных отношений между полами. Более того, заглядывая в будущее, старая большевичка толкует о „преображенном Эросе”, когда никакой изоляции между любящими парами не будет вообще. „В коллективе, в котором интересы, задачи, стремления всех членов переплетены в густую сеть… общение полов будет, вероятно, покоиться на здоровом, свободном, естественном влечении полов, на „преображенном Эросе”