— Скучно? Не то слово, муторно… — сказал Мурад. — Ты был прав, старина, — хлопает он меня по плечу, — скучно живем, скучно… Можно сесть? Или ты не рад нам?
— Что вы, что вы, ребята, прошу вас, — бросаю я им большие пуховые подушки.
Они садятся на ковер, подложив под себя подушки, скрестив ноги. Будете в наших краях, почтенные, не удивляйтесь, если, придя к кому-нибудь в гости, вы станете снимать на террасе обувь, а гостеприимный хозяин попросит вас:
— Снимите и штаны!
Да, да, такое может случиться. Дело в том, любезные, что старое возвращается, как обновленная мода. Многие аульчане, следуя моде, из гостиной выносят стол, стулья и, как в старину, оставляют лишь ковры и подушки, целую горку подушек, поэтому гости должны сидеть на полу на подушках. А предупредительный и услужливый хозяин попросит снять брюки и протянет тебе или пижамные штаны или спортивные, чтоб твои не помялись. А когда в честь гостей издалека начнут прибывать друзья и соседи, вы, через некоторое время, к своему удивлению, можете обнаружить в разгар веселья, что ваши брюки на другом госте и что тот вытирает о ваши брюки свои жирные руки. И если, удивленные таким делом, заметите об этом хозяину, то он, расплывшись в улыбке, может сказать:
— Прости, кунак, что поделаешь, на всех пижамными брюками не запасешься…
Спели мои поздние гости еще несколько куплетов любовной песни, поиграли на чугуре — это четырехструнный инструмент, что-то вроде балалайки. Отложив чугур и потирая руки, в ожидании угощения посмотрели перед собой. А я был в растерянности. Что делать? После первых гостей жена и посуду не успела убрать, а тут еще и эти. Понимающим людям можно было бы и объяснить: так, мол, и так, жена очень устала, но это вряд ли кого может взволновать, вызвать хоть какое-то сочувствие, тем более, у этих бесцеремонных нахалов. Вы, почтенные, простите меня, что я так нелестно говорю о гостях. Но их приход разбудил моих детей, они все вскочили с постелей, и теперь попробуй их уложить…
— Ты что уставился на нас, будто впервые видишь? — больно хлопает меня по плечу Мурад. — Смотри на него, что с тобой?
— От песен горло пересохло, ты разве не ждал нас? — говорит Михайла, поглаживая пышные пшеничные усы.
Михайла — муж Веры Васильевны, учительницы нашей школы. Муж украинец, а она русская, живут и работают в нашем Уя-Дуя. И я с виноватым видом иду к жене, которая в детской возилась с шалунами. Им бы покуролесить, подраться, разбить что-нибудь. Не нашлось слов, с которыми я мог бы обратиться к жене. Хотелось сказать: «Ну что же ты, жена моя, гости же пришли».