Ехали в душном санитарном вагоне, прицепленном к паровозу, возвращающемуся с юга. «На Врангеля!», «Даёшь Крым!», «Смерть мировому капиталу!» — такими истрёпанными кумачовыми лозунгами увешан был изрешеченный снарядными осколками паровоз.
По пути выяснилось, что один из будущих командиров никогда не ходил в школу.
— Не повезло мне, — сказал он. — Зимой обуться было не во что, а летом — школа была на замке… Да хоть бы и не на замке, кто б меня туда пустил? Работы-то летом в деревне невпроворот.
Ватутин понимающе кивнул головой, вынул из солдатского вещмешка тетрадку, карандаш.
— А давай-ка, Ваня, пока едем, я с тобой позанимаюсь.
— Да я вообще-то читать маленько умею, — смущённо ответил Иван, — а вот что касаемо арифметики…
— Деньги-то считать умеешь? — пошутил Ватутин.
— Деньги-то умею — если немного, конечно…
Засмеялись друзья-красноармейцы:
— А у тебя их много и не будет никогда — можешь арифметике не учиться!
— Учись, учись, Ванюха, пчёл будешь на пасеке считать!
— Или невест своих в деревне!
Так с шутками, смехом, решая забавные, придуманные тут же, в вагоне, задачки, доехали бойцы до Полтавы.
Пехотные курсы, куда их направили учиться, располагались в старинном кирпичном здании, бывшем кадетском корпусе. Бронзовая фигура Петра Великого, реликвии знаменитой полтавской битвы — всё здесь напоминало о славном прошлом русского воинства.
Два года проучился здесь Николай Ватутин. В нелёгкой, тревожной обстановке проходила эта учёба. По степным просторам Украины всё ещё рыскали многочисленные отряды и формирования батьки Махно, Петлюры, Беленького и других атаманов. Занятия часто прерывались приказом: «Всем… всем… в связи с возникшей ситуацией… в срочном порядке…» Курсанты во главе с преподавателями участвовали в боях с бандами, сопровождали продовольственные обозы, трудились на заготовке дров… Часто спали, не раздеваясь, готовые в любую минуту отправиться то на станцию разгружать составы с углём, то на восстановление взорванного моста.
В стране, как неизбежное последствие Гражданской войны, царила страшная разруха, не хватало рабочих рук. Вместо молотка и лопаты эти руки всё ещё крепко сжимали стволы винтовок. Когда же наконец была разбита Врангелевская армия — последний оплот белого движения — правительство Советской республики приняло решение начать реорганизацию Красной Армии и, в первую очередь, сократить численный её состав.
Коснулись эти перемены и 29-ых пехотных курсов — они были преобразованы в 14-ую Полтавскую пехотную школу. Больше чем наполовину было сокращено число курсантов — в школе остались наиболее способные. Курсант Ватутин, конечно же, оказался в их числе. Учился он с увлечением, военная служба отныне стала главным делом его жизни.