Он поклонился и щелкнул каблуками. Насте пришлось ответить.
– Фрейлина её императорского величества Анастасия Платоновна Збышева, – девушка протянула руку, но Долгорукий не обратил на это никакого внимания, изумленно рассматривая девушку.
– Как вы сказали? Збышева?
– Вам известно это имя? – спросила Анна Михайловна.
– Нет, – он выпалил это слишком быстро, и тут же поправился. – Впрочем, мне кажется, я слышал его недавно… что-то связанное с арестами…
Настя вздрогнула и беспомощно посмотрела на хозяйку дома. Та вновь улыбнулась, хотя взгляд оставался жестким.
– Думаю, с вашей стороны, Михаил Иванович, дурно напоминать моей протеже о неприятностях, недавно её постигших! Кому, как не вам, знать о том, что испытывают дети, когда родителей их обвиняют, зачастую незаслуженно!
– Ежели вы про папеньку моего, – беспечно откликнулся тот, – то при его аресте в Березине я был еще совсем мал. Впрочем, обвинения и казнь его не препятствовали мне ни в поступлении в полк ни в продвижении по службе. Но ежели Анастасии Платоновне неприятны мои упоминания, то нижайше прошу меня простить!
Долгорукий вновь поклонился Насте. Девушка кивнула, давая понять, что извинения приняты, после чего семеновец откланялся.
– Неприятнейший человек, – заметила Анна Михайловна, когда дверь за незваным гостем закрылась. – Его отец был фаворитом у Петра Второго, а сестра – невестой малолетнего императора. Оттого у них уже тогда с Елисаветой Петровной не сошлось – император-то тетку свою невесте предпочитал!
– Поэтому вы так его не любите?
– С чего ты так решила?
– Вы его по имени-отчеству величали.
– А ты молодец, учишься быстро! – Анна Михайловна встала и подошла к окну. – Александр Борисович был денщиком у Петра Великого. Разные поручения исполнял. Секретные. Петр Лексеич всегда говорил: «Ты – единственный, Сашка, кому довериться могу» Меньшиков уже тогда в расчет не брался, вороват был… Император, конечно, прощал, правда, поколачивал часто. А уж после того, как Меньшиков с Екатериной, женой царевой, амуры закрутил… Петр Алексеевич сослать изменников хотел… не успел. Умер. Тогда Екатерина и развернулась… Александр Борисович тогда к цесаревне Елизавете перешел… даже полюбовником у нее был… оно и понятно: цесаревна сызмальства в обряде инициации участвовала. Преображенцы ей всегда преданны были, как щенки. Потому после смерти Екатерины и боялись тронуть Елисавету Петровну. К тому же молодой император к тетке очень благоволил. Долгоруким это не нравилось, вот они и устроили Александру Борисовичу ссылку в Малороссию… оттуда он уж со мной вернулся … а обида осталась…