– Всегда к вашим услугам, – Долгорукий задумчиво посмотрел на Белова-старшего, все еще преграждающего путь, затем поклонился девушке и направился ко дворцу.
Настя выжидающе посмотрела на будущего свекра. Судя по его лицу, ничего хорошего от разговора ожидать не приходилось.
– Замену присматриваешь? – фыркнул он, кивая в сторону ушедшего Долгорукого. – Гришка мой без денег остался, так решила другого окрутить, кто побогаче?
Тон был настолько оскорбителен, что Сила моментально вспыхнула на кончиках пальцев. Пришлось сжать кулаки, сдерживая её.
– Даже если и решила, вам что с того? – холодно поинтересовалась девушка. – Вы радоваться должны, что от сына вашего отступлюсь.
– Радоваться… Гришка гордый и с отказом не смирится. Долгорукого на дуэль вызовет, а потом оба на каторгу… – Петр Григорьевич внимательно смотрел на девушку. – А тебя в монастырь упекут. Уж об этом я позабочусь.
Настя с трудом сдержала все резкие ответы, вертящиеся на языке, лишь сжала кулаки еще сильнее.
– Сын ваш едва жизни не лишился, еще от ран не оправился. А вы уже все за него решили и на каторгу отправили, – только и заметила она.
Разговор начинал тяготить.
– Сколько ты хочешь? – между тем продолжал Петр Григорьевич.
– Что? – не поняла Настя.
– Денег сколько хочешь, чтобы от сына моего отступиться и уехать?
– К-каких денег? – глаза девушки широко распахнулись.
– Гриша тебе слово дал. Согласно регламенту Петра Великого, ежели от обещания своего откажется, штраф тебе должен выплатить. Только коли скандал случится, и государыня прознает, деньги в казну уйдут. Так что для тебя лучше, когда по-тихому.
– Вы хотите сказать, что готовы заплатить мне, чтобы я уехала? – ахнула Настя. – Откупиться?
– Верно, – тяжелый взгляд прожигал насквозь. – Сколько?
Анастасия стояла и молча смотрела на этого высокого человека, так похожего на Гришу, удивляясь, как такое возможно. Те же глаза. Тот же нос, упрямо выпирающий подбородок. Только в глазах нет того яркого огня, что у сына.
– Гришке, понятно, вожжа под хвост попала. Супротив меня решил пойти, ну с тобой тоже все ясно, – продолжал Петр Григорьевич с кривой ухмылкой выразительно разглядывая девушку. – Род знатный, богатый, единственный наследник… так что можешь смело сумму называть, я заплачу́.
Настя зло сверкнула глазами. Пальцы засветились, с них сорвались золотистые искры и упали около ног Петра Григорьевича. Там, где они упали, земля начала трескаться. Белов попятился и испуганно перекрестился. Искры летели одна за другой, трещины становились все шире, гравий с шелестом начал осыпаться в них. Внезапно поднявшийся холодный ветер остудил голову, и ведьма опомнилась.