И тем не менее он до конца не осмеливался поверить в случившееся. Казалось, он не оправится от своей убежденности в том, что для него все действительно закончилось и что его жизнь подошла к той точке, откуда пути дальше просто нет. Но он ошибался. Ему улыбнулась удача.
И вот он, прихрамывая, выходит из отеля и спускается по лестнице, опираясь на один костыль. Второй он перекинул через плечо в качестве вешалки для всех сумок и оружия.
Рядом с ним идет Понтус Милвох со связанными за спиной руками. Как они и договаривались, он согласился на арест, как только кости сделали выбор: выпала шестерка.
Все кончено. Все действительно кончено.
Завершена вся та работа, которую он и другие сотрудники отдела проделали за последний месяц. Все потраченные часы. Все теории и гипотезы. Все ошибочные предположения. Все те минуты, когда они думали, что нашли решение, но на самом деле были на совершенно неправильном пути. Все это вкупе составляло значительную часть объяснения того, почему Милвох теперь наконец был арестован.
Но если говорить правду, то именно Его Величество Случай сыграл во всем этом самую большую и важную роль. Именно его они должны были благодарить. Если бы не он, то они бы никогда не…
— Руки над головой, вниз на живот! — закричал кто-то в мегафон.
Фабиан обернулся и увидел вооруженных людей в пуленепробиваемых бронежилетах, шлемах и с автоматами, они двигались им навстречу с разных сторон.
— Все уже кончено! — крикнул он в ответ. — Он сдался и согласился быть арестованным, так что вы можете просто подойти и забрать его.
— Я сказал, руки вверх, ложитесь на пол! — закричал сотрудник датской полиции Ян Хеск, стоявший поодаль с мегафоном в руке.
— Он не может! У него руки связаны! — крикнул Фабиан и повернулся к Милвоху, который стоял и переводил взгляд с одной оперативной группы на другую. — Понтус. Лучше сделать, как они говорят, и лечь.
— Лицом на землю!
— Успокойтесь! Он сейчас! Просто делай, как они говорят, чтобы больше никто не пострадал.
— Хорошо, — наконец проговорил Милвох, после чего опустился на колени и лег на живот.
— Молодец, — сказал Фабиан, вдруг услышав где-то за спиной громкий звук.
Он был похож на выстрел из пистолета, глухой, но чуть более мощный, чем новогодний фейерверк. Но ведь выстрелом из пистолета он быть не мог, так как у спецназовцев были автоматы, а Хеск держал в руках только мегафон. Фабиан ничего не мог понять и чувствовал себя все более сбитым с толку, и в конце концов эта растерянность стала физической, она привела к тому, что ему было все труднее сохранять равновесие.