– Он не подходит! – вопил Женя, очевидно, пытаясь открыть замок.
Крики вперемешку с кашлем слились в один неразборчивый галдеж. Девочка почувствовала, как плавится ее прорезиненный дождевик и сапоги, сковывая тело. Все вокруг было охвачено пламенем. Ева стояла, объятая языками огня. Девочка горела и не чувствовала боли. Ее лицо исходило пузырьками обожженной плоти, но тут же невидимая сила регенерировала кожу и волосы на голове. Выставив руки вперед, Ева медленно сквозь пламя побрела к выходу. Крики горе-насильников стихли. Очевидно, мужчины потеряли сознание, надышавшись дымом, и в ближайшие пару минут их души отправятся в более ужасное место, чем то, где они сейчас находятся. Скользя сквозь дым и пламя, Ева добралась до лестницы, возле которой лежал Женя. Девочка перешагнула через скорее всего уже мертвого мужчину и полезла вверх по горящим перекладинам. Черная от копоти деревянная крышка погреба все еще не поддавалась, но Ева понимала, что огонь вскоре поглотит это препятствие и выпустит ее из плена.
Все так же объятая пламенем, облепленная почерневшим расплавленным дождевиком, в горящих лохмотьях на ногах, оставшихся от штанов, Ева спустилась и села на пол, прижав колени к груди. Вокруг все полыхало. Зрение ее то пропадало из-за повреждения глаз, то снова возвращалось. В эпицентре языков огня она просидела минут десять, пока потолок не обвалился в другом конце помещения. Тогда девочка попробовала снова выбраться через люк погреба, и в этот раз у нее вышло. Замок все так же остался висеть на металлических петлях, но несколько прогоревших досок Ева смогла вытащить. Сквозь небольшую щель девочка протиснулась и вернулась в гостиную горящего дома. На ощупь по памяти она дошла до кухни и так же, как залезала сюда, вывалилась через окно, приземлившись на чье-то тело. Ева встала и побрела куда глаза глядят, стараясь ни о чем не думать, но спустя несколько минут ком подступил к горлу. За ее спиной вдали полыхал дом, озаряя улицу. Ева упала на колени и разрыдалась.
– Зачем ты допускаешь все это?! – закричала она сквозь слезы, – в чем смысл такого устройства мира? Где тут логика?!
Слезы текли из глаз Евы.
– Пустил все на самотек! Я ненавижу тебя! Мне плевать! Я не боюсь! – Ева ударила кулаком по спине какой-то мертвой женщины, лежащей прямо перед ней. – Я презираю такой мир!
* * *
Дом полыхал так, что вокруг было светло, как в летние вечерние сумерки. Тени огня колыхались на грязном от копоти кровавом лице Евы. Она осмотрела улицу.
Спустя пару минут девочка залезла в дом, находившийся метрах в ста от пожара. На кухне, в тусклом свете уличного зарева, она принялась проверять полки. Найдя нож, Ева попыталась срезать им кусок прилипшего к телу расплавленного рукава дождевика. Кое-как располосовав налипший пластик, она, взявшись за край рукава, рывком отодрала кусок. Потом еще один. Далее она снова начала работать ножом. Сорвав второй растекшийся рукав, девочка распорола дождевик сверху вниз. Схватившись обеими руками, Ева сорвала с себя остатки того, что налипло. Футболка, надетая под дождевик, превратилась в обгоревшие, слипшиеся с пластиком лохмотья. Оборвав испорченную одежду, Ева взялась за оплавленные сапоги.