Самая загадочная община – Восточный ДОМ. Единственный восточник, которого я знал, научил меня махаться так, как не умеет никто в Гексагоне. Не абы как, не помня себя от злости, как большинство малолеток – а с умом. С пониманием сути процесса. С расчетом. Куда бить и как бить, куда нажать и как, как сделать болевой или взять на излом… Батя Ефим. Я любил его. Много ли нужно пацану, чтоб почувствовать себя кому-то нужным?.. Крохи любви и внимания. Не знаю, почему он выделил среди сотен мелких, злобных на жизнь крысенышей, поголовья Малолетки, именно меня. Он погиб через несколько лет – слишком гордый и прямой, слишком ненавидел наших стальных надсмотрщиков. Но по нему – а еще по тому, что я видел в Восточном ВПД – я готов с абсолютной уверенностью сказать: восточники – ребята крутые.
…И мне очень интересно, откуда пришла к нам Рыжуха. Уже второй день я не могу ее забыть. Да и не собираюсь. Выпавший из косынки локон воткнулся в самое сердце и не дает покоя. Надо подкатить. Надо подкатить. Надо бы подкатить… Я твержу это заклинание уже третий день. Надо подкатить. Но как?..
– Лис, бля! Очнись! – меня теребит Желтый. – Да чё с тобой?! Третий день как стекломоя обожрался! Ты где, братан? Вернись с небес на землю!
Завтрак прошел, и мы стоим на Плацу. Впереди очередной рабочий день. Очередной долбаный рабочий день очередной гребаной декады очередного сраного месяца. Похожие друг на друга как близнецы. Я с трудом вспоминаю вчера и позавчера – я утонул в своих мыслях о прибывших новичках, о северных, западных и восточных, о рублевках… Да разве есть что вспомнить? Воспоминания сливаются с десятками и сотнями таких же, однотипных. Позавчера мы, кажется, работали на складах – и задача по тушкам крыс вроде бы выполнена. Вчера поднимались на Завод – там с охотой тяжелее да и с хабаром напряг: следящей электроники натыкано с избытком, без свидетелей не пернуть. Куда нас распределят сегодня?..
Плац – на первом уровне модуля. Такой есть в каждом. Расчерчен на квадраты с номерами отрядов. Мы встаем на свой – «2-й отряд. Общие работы». Отряды прибывают и прибывают – но у нас еще есть время до распределения и развода. И мы пользуемся им по-разному.
– Э, Смола! Слышь меня, тело?!. Ваши совсем охерели!..
Я оглядываюсь на голос – это Баста, младший бугор Первого. Баста как всегда конкретен. Он вообще четкий, дерзкий и резкий, сходу нарывается на агрессивные переговоры. Потому и нос кривой, потому шрам над левым глазом, потому и недостаток пальцев на левой руке. Говорят, как-то Баста наехал на двух карлов. Такое случалось и раньше – тем более капо относились к таким теркам, как к экзаменам своих будущих коллег – но Баста что-то там перегнул, и ему пришлось натурально рубить себе пальцы. Прилюдно. Нора ржала, делала ставки, а потом поила угрюмо сопящего Басту за свой счет.