Оказавшись на Лубянке, Никишка в первые дни не был обременен службой и мог облазить весь двор, побывать на конюшне и в курятнике, в строящихся зданиях, изучить все входы и выходы. Нашел он, конечно, и тайную калиточку из сада в Сретенский переулок. Набравшись смелости, он стал потихоньку убегать со двора — хоть ненадолго, да на вольную волю!
Гаврила даже не задумывался, где Никишка проводит свой досуг. У него была другая забота — сперва отвести сестер в Строгановский, заказать им ичедыги, потом сговориться — когда прийти за готовой обувкой, а меж тем поболее вызнать о Федорушке. Конечно, он и возле Сретенской обители прогуливался. Но времени на эти шашни оставалось мало — Чекмай не давал воспитаннику бездельничать. Вон — послал тайно привести на княжий двор подьячего Дорошка Супрыгу, много чего знающего о похождениях атамана Мишуты Сусла.
Дорошко оказался человеком в годах и, соответственно, очень осторожным. Никуда идти с Гаврилой не пожелал. Сказал: мало ли куда заведешь, и кто ты таков — знать не знаю, служишь ли князю Пожарскому — не ведаю. Гаврила ушел ни с чем.
— Ну, тут он по-своему прав, — сказал Чекмай. — Старый приказный и должен быть таков… А ты опиши этого деда Мамлею, Мамлейко подстережет его вечером, пойдет следом, и мы узнаем, где проживает.
Мамлей Ластуха, исполняя поручение, наведывался на Дмитровку — узнавать про Янушка, что родом из Пропойска. Прозвание ему было — Струсь, что означало — Ластуха не дознался. Янушко как уехал невесть куда — так и не появлялся, но удалось свести знакомство с Феклушкой, что служила в доме литвина. Феклушка, по ее словам, родилась в тот год, когда помер царь Федор, коего все чаще называли Федором Блаженным. Лет ей, выходит, было тридцать шесть, но гляделась она старше — труд на поварне никого не красит.
— Разве что гладкая, — так сказал о ней Мамлей. — А личико — что ж? Личико можно и платком прикрыть.
Феклушка поведала, что красивая баба-бездельница, которая только и знает — наряжаться, Струсю не венчанная жена, а так — для забавы, и где он ее раздобыл, эту Устинью, — неведомо. Неизвестно даже — точно ли она Устинья. Устиньи празднуют именины в октябре, а эта — даже в церковь не сходила, хотя полагалось бы. На всю эту деятельности у Мамлея ушло семь алтын с копейкой, деньги немалые. Ластуха навещал Феклушку раз в два-три дня и, как похвалялся, баба готова сама перед ним лечь и подол задрать, только мигни.
Так что время на прочие поручения у него имелось.
— А на что нам знать, где Супрыга проживает? — спросил Гаврила.