— Значит, убийство Тупня — дело рук Рагнара, а не твоих? — спросил я.
Вертолет приближался, поэтому мне почти пришлось кричать.
— Он доложил мне обо всем уже потом, сам бы я, как я уже сказал, ни в коем случае не допустил подобного. Убийства — уж точно, — Колин вздохнул и посмотрел на небо, — но совсем невиновным меня не назовешь.
— Вон оно как.
— Я связался с Марвином Грином, адвокатом Тупня. Хорошие адвокаты — на вес золота, в городе их почти не осталось, и поэтому Тупню выделили Грина, спившегося беднягу, которому просто денег не хватило, чтобы уехать отсюда. И да, он оказался легкой добычей и попросил совсем немного. Ему велели не слишком усердствовать, защищая Тупня, и не позволять Тупню давать свидетельские показания, чтобы он не отказался от признания. Но потом Грин позвонил мне и сказал, что к нему заявилась какая-то девушка, которая может обеспечить Тупню алиби. Он дал мне ее адрес. — Колин вздохнул. — Знаешь, пока тут не начались перебои с электричеством, я и не подозревал, что над этим городом такие чудесные звезды.
— Не отвлекайся.
— Поэтому я снова связался с этим Рагнаром и сказал, что оружие и все остальное он получит при условии, что Тупень не откажется от признательных показаний и что Брэда никто не обвинит.
— Иначе говоря, ты приказал ему убить и Тупня, и эту девушку.
Колин покачал головой:
— Достаточно было бы запугать эту девушку и заставить ее молчать, а Тупня осудили бы. И на этом все. Вместо этого Рагнар начал действовать более решительно, потому что — он сам потом так сказал — мертвые не болтают. Когда он приехал рассказать о своих подвигах, то от гордости едва не лопался. До девушки он не добрался — она, похоже, Грину не доверяла и адрес дала неправильный, но Рагнар сказал, что это ничего, потому что он все равно заткнул Тупню рот, причем навсегда, так что теперь он от признательных показаний точно не откажется. Он и не понял, чего я так разозлился…
— А сам ты, Колин, не считаешь себя виноватым?
Пожав плечами, он выпятил нижнюю губу, как делает обычно, притворяясь, будто не понимает очевидного.
— Это не мой выбор, Уилл. Он поступил так по доброй воле.
— Ты дал его злобе фору, потому что знал, каков будет итог. И ты, очевидно, дал ему адрес девушки. Это ты поступил так по доброй воле, Колин.
— Я думал, он с ней поговорит, а не… — Он всплеснул руками. — Ладно, возможно, я наивный, но я верю в человеческую способность учиться. В способность меняться и выбирать добро.
— Это хорошо, — сказал я.
— В смысле?
— Хорошо, что ты полагаешь, будто желание и опыт могут заставить злодеев выбирать добро.