Бросив последний взгляд на бронепоезд, хлопцы тронулись в дуть. Жалко было деревню, где пламя ползло из одного двора в другой, охватывая крыши крестьянских изб, но ничем не поможешь…
Во второй половине сорок третьего года гитлеровцы были особенно злы. Они не могли примириться с тем, что им, которые в течение стольких лет чувствовали себя лучшими воинами в мире, теперь приходится отступать и на каждом шагу терпеть поражение. Вот и старались все уничтожить на лути отступления. Даже железную дорогу, по которой уже не придется ездить. На многих участках фашисты пускали два сцепленных паровоза, которые тащили за собой крюк, взламывающий шпалы. Но не только советских людей и их труд уничтожали фашистские варвары, а и природные богатства. До какой же дикости может дойти человек, если ему упорно внушают, что он, именно он превыше всех людей на земном шаре, он — сверхчеловек!
Вот и сейчас двуногие звери, на груди у которых тускло блестят железные и рыцарские кресты, жгут беззащитную белорусскую деревню. Матери с детьми на руках выскочили из едкого дыма, жмутся к кустам, голосят. Как они будут жить, чем кормить детей? Но это не волнует гитлеровцев. Они охотно избавят женщин и детей от мучений, но только пулей. Разве не находили партизаны на пепелищах детские трупы в собачьих норах, под развалинами печей, а в одной сожженной приберезинской деревне голову мальчика в чугуне? Нет, фашистских извергов не тревожит жизнь нашего ребенка, потому что жить на земле дозволено только им!
— И в эту сторону по железной дороге не сделают ни шагу, — поставив мины, сказал Бойкач. — Не поднимайтесь, как бы не заметили и не начали палить в нас из пушек.
— Я немцев очень хорошо изучил, — встал во весь рост Данилов. — Они бдительны тогда, когда берут верх. А как попадут в тяжелую обстановку, становятся беспомощными. Убежден, что команда бронепоезда заперлась и глушит шнапс. Не захотят даже выслушивать претензии командования саперной дивизии. Наоборот, потребуют, чтобы те отремонтировали мост, бронепоезд и дали возможность скорее убраться отсюда.
— Черт их знает, возможно, и так. Вокруг бронепоезда не видно ни души, — глядя в бинокль, произнес Бойкач. — Пускай сидят, а нам пора ехать.
И опять колеса телеги Затарахтели по корням деревьев. Лошади, как обычно, домой бежали охотнее и быстрее, чем из дома.
Земля покрылась сединой и ожидала, когда поднимется солнце и озарит своими лучами поля, луга, дороги. Тогда опять ярко зазеленеет отава, более четкими станут рисунки дорог. В густой небесной сини поплывут белые паутинки — корабли паучков-десантников. Бывало, часами простаивал Володя на лугу, наблюдая за ними, потом бежал к отцу или матери и спрашивал, откуда берутся такие паутинки. Отец ответит, что из пауков, и все. А сына это не удовлетворяло.