— Я бродил по яхте, совал везде свой нос и нашёл снотворное в корабельной аптечке, в каюте пиратского капитана, — успокоил товарищей кот. — Видимо, он или кто-то из пиратов плохо спал, совесть, наверное, мучила по ночам, вот злодеи и пили снотворное.
План был отличный, оставалось воплотить его в жизнь.
— Надо пропитать снотворным пищу, тогда все наверняка уснут, — ухмыльнулся Василиск.
— И не просто еду, а очень вкусную еду! Чтобы они обязательно всё съели и не воротили свои длинные носы. Кок должен постараться и приготовить нечто особенное!
Сказав это, Сева выразительно посмотрел на Амадеуса, намекая на качество питания.
— А вот крысиные носы попрошу не оскорблять! И что значит «приготовить нечто особенное»? — обиделся крыс. — Я кулинарных техникумов не заканчивал, я в них даже и дня не учился. И занятий в школе поваров не посещал. Как умею, так и готовлю.
— Уж, будь любезен, постарайся, — попросил кот и полез обратно на мачту.
Самых впечатлительных членов экипажа Потеряшку, и уставшего после разведывательного полета попугая, решили не посвящать в суть дела, чтобы не волновать лишний раз. Сева поспешил в каюту капитана за аптечкой, а Амадеус — на камбуз, изобретать какую-то вкуснятину.
Ужин удался на славу, крыс и Мерцалкин очень постарались, применив знания, извлеченные из бездонных глубин электронной памяти робота. Юля и Гогель поели и стали играть в кают-компании в шашки, а остальные тихо вышли на палубу. Василиск тщательно пропитал рыбные котлеты снотворным.
— Кот, смотри, не перестарайся, — предостерёг приятеля Амадеус, переживающий за жизнь и здоровье своих коварных сородичей.
Василиск ехидно посмотрел на приятеля:
— Не учи ученого. Если тебе доверить снотворное, то мы мятежников не усыпим, а только зевать заставим.
— Я же просил, не произноси при мне этого слова — «усыпим»! Оно мне не нравится!
Кот завершил манипуляции с усыпляющей с начинкой и торжественно протянул поднос с едой Амадеусу:
— Официант, прошу! Кушать подано! Несите в трюм.
Крыс закатил к небу глазки, затем что-то пошептал типа молитвы и на дрожащих лапах пошел к трюму.
— Стой! Так не пойдет, — остановил его корабельный. — Ты весь дрожишь. Мятежники тебя сразу разоблачат! А ну-ка изобрази улыбку на мордочке! Спокойствие и радость! Ты ведь умный и смелый!
Амадеус сделал несколько раз вдох-выдох и шагнул вниз.
Крысы уже с нетерпением поджидали собрата.
— Ну что там наверху? Как дела? Решился? Ты с нами? — засыпали они его вопросами.
— С вами, с вами, — кивнул Амадеус. — Ночью начнем. Пока покушайте, наберитесь сил, а в полночь я открою люк и мы захватим яхту, пока все спят.