и он, безусловно, прав. Все европейские и азиатские народы в своем развитии соприкасались между собою, влияли друг на друга, заимствовали один у другого в большей или меньшей степени. Китайская культура совершенно самобытна. Поэтому-то она так и не похожа ни на какую другую культуру. То о чем вы говорили, конечно, мелочи, но мелочи чрезвычайно характерные. В последнее время Китай нарушил свою вековую замкнутость, жадно стремится приобщиться к культуре других народов и делает в этом направлении большие успехи. Это очень заметно в больших городах. Мне пришлось проезжать через Нанкин, нынешнюю столицу. Асфальт, электрическое освещение, постройки в современном стиле, много автомобилей, говорящее кино. Правда, наряду с этим вы можете встретить еще многое старое, даже архаическое. Прежний уклад жизни держится крепко, борьба с ним — дело нелегкое. Многие века китайский народ шел по своему хорошо проторенному пути, в стороне от других народов, и свернуть с этого пути ему удастся только ценой продолжительных и упорных усилий. Ведь китайская история обнимает период около трех тысяч лет! Китай — самое древнее государство в мире. Консерватизм, любовь к старине в крови у каждого китайца.
— Раз китайцы вступили на путь общения с другой культурой, — заметила Елена, — мне кажется, что новое в конце концов победит. Жизнь не идет назад.
— Безусловно, — сказал монах, — тем более что дверь, через которую в Китай проникла европейская культура, теперь широко открыта. Нанкин произвел на меня сильное впечатление. Не внешним своим видом — он невелик и после Шанхая выглядит настоящей провинцией, а особенным духом новой жизни, побеждающим старую, который чувствуется в этом городе. Когда я был в Нанкине, мне пришло в голову, что так, вероятно, выглядела ваша родина, Россия, во времена царя Петра, которого вы называете Великим Преобразователем.
— Вы делаете смелое сравнение, — улыбнулась Елена, — допетровская Русь совсем не была отгорожена от остального мира такой стеной, как дореформенный Китай.
— Я не настаиваю на моем сравнении, — уступил брат Андре, — я хотел только подчеркнуть впечатление от поворота, который чувствуется сейчас в Китае и особенно сильно в таких городах, как Нанкин.
Елена снова налила в чашечки светлого пахучего чая.
— Я не бывала никогда в Нанкине, — сказала она. — Мне приходилось много ездить по Китаю, но жила я только в тех местах, где много иностранцев, есть европейские магазины и отели: в Тяньцзине, Циндао, Шанхае, Гонконге.
— О да, это совсем не то, — ответил монах. — Но между Нанкином и этими местами, по которым мы сейчас путешествуем, тоже огромная разница. Сюда не проникли еще новые веяния, здесь люди живут так, как жили они сотни лет назад. Когда я гляжу на эти берега, мне кажется, что я читаю описания Марко Поло. Исчезли только косы. Но в тех местах, куда я еду, говорят, и этот старинный атрибут еще существует.