Из всей этой сцены Ван разглядел и усвоил три очень важных обстоятельства: первое — что предмет, переданный на сампан, был письмом, второе — что человек в шляпе был не кто иной, как У Цзы Фу, брат господина Лю, и третье — что долговязый на сампане был, очевидно, сыном старика Ди, привезшим У Цзы Фу в Джи Цзян. Вывод напрашивался сам собою: г-н Лю отправлял кому-то письмо, причем делал это спешно и тайно.
Как у всех трусливых людей, у Вана иногда случались приступы неожиданной отваги и решительности. Такой припадок произошел с ним и теперь. Вместо того, чтобы, по своей привычке, углубиться в дебри сомнений, Ван в одну минуту решил завладеть этим письмом. Уверенной поступью он спустился к воде, нимало не помышляя о риске, которому он подвергается, и окликнул лодочника. Сын старика Ди без труда узнал его, так как обстоятельства смерти Пей Фу Кая, при которой Ван присутствовал, были, конечно, свежи у него в памяти. Он торопливо перекинул на берег доску и встретил Вана с почтительным поклоном.
— Г-н Лю, мой друг, — сказал Ван с важностью, — поручил мне вложить в конверт эти бумаги. Дай мне письмо!
Он вынул из кармана завалявшиеся там программки театра «Виктория» и показал их крестьянину. Тот медлил.
— Дай сюда письмо! — сказал Ван строго, подражая тону г-на Лю. — Я начинаю уже сомневаться в твоей готовности к повиновению.
Лодочник протянул Вану узкий конверт. Он был без адреса.
— Готовься к отъезду, — приказал Ван лодочнику, — мне поручено убедиться в том, что ты уехал.
И он уверенной рукой без труда вскрыл свежезаклеенное письмо.
«Высокопочтенный и глубокомудрый, дорогой мой наставник и учитель, — писал г-н Лю, — я пишу вам письмо в то время, когда душа моя полна смятения и тревоги. Но первое, что я хочу сказать вам, это то, что никакие страдания и горести не заставят меня сойти с пути, на который я стал под влиянием ваших мудрых поучений.
Поручение ваше я исполнил: я посетил все города и селения в Хунане по вашим указаниям, проверил все и передал то, что было мне поручено. Повсюду застал я полный порядок и подчинение, за исключением одного случая. Непослушный понес заслуженное им суровое наказание.
В тот самый час, когда это письмо отправится вниз по реке к вам, мой брат выезжает на другом сампане дальше с тем грузом, который должен быть передан глубокоуважаемому моему дяде. Мы находимся уже почти на границе Гуй-Чжоу и ничто не помешает брату доставить все, что он повезет, по назначению. Но сам я, как ни велика моя любовь и привязанность к дяде, лишаю себя счастья увидеть его теперь.