Конечно, главной задачей Тауска и причиной, по которой его работу оплачивали из бюджета города, было обеспечение безопасности кладбища. Никто ведь не хотел, чтобы из Ям распространилась зараза, которая быстро добралась бы и до Хеза…
Тауск правил из квадратного кирпичного дома рядом с дорогой. Вход охраняла пара человек, и выглядели они так, что никто не захотел бы повстречаться с ними один на один на темной улице. Но, увидев инквизиторскую одежду, они быстро подрастеряли гонор и сделались покорны – хотя бы с виду.
– Господин Тауск у себя, – сказал один из них чрезвычайно вежливо. – Позвольте, господин, я вас проведу…
Комната, в которой я нашел Тауска, была чистой и прибранной, а сам распорядитель сидел за обильно накрытым столом и угощался вином и едой. Увидев меня, он поднялся.
– Нижайше приветствую, – сказал. – И что привело мастера Инквизиториума на мой скромный порог?
Теперь я понял, отчего его называли Жабой. Был он низким, полным, кожа его обладала нездоровым зеленоватым оттенком, глаза же были выпучены и широко расставлены. К тому же он обладал отвисшим вторым подбородком. И вправду, ты постоянно ожидал, что он в любой миг выпрыгнет из кресла и заквакает.
– Я – Мордимер Маддердин, – представился я. – Лицензированный инквизитор Его Преосвященства…
– Я слышал о вас, слышал, – сказал он, и глаза его, казалось, даже не моргали. – Чем же я могу вам помочь? – спросил он меня, небрежно махнув рукою и подавая знак своему подчиненному, чтобы тот вышел прочь.
– Признаюсь, мне понадобится ваша помощь, – сказал я. – Дело, с которым я пришел, не из простых…
– Присаживайтесь, мастер, – указал он мне в кресло. – Вина? Пирожных?
– Охотно, – ответил я, потянувшись к кубку.
– Тут, в Ямах, не бывает простых дел, – кивнул он, я же все ждал, когда он наконец моргнет. Было что-то неестественное в этом его мертвом, равнодушном взгляде. – Но я всегда охотно помогаю нашему любезному Официуму, особенно учитывая, что и он оделяет нас толикой работы…
Я слегка усмехнулся, дав понять, что понимаю и ценю вовремя сказанную шутку.
– Говорите, мастер… – Он наконец моргнул и снова сосредоточил на мне лишенный всяческих эмоций взгляд.
– Два дня тому были допрошены с плачевным, увы, результатом, двое монахов. Тела должны были привезти из городской тюрьмы позавчера вечером или ночью. Я хотел бы эти тела осмотреть…
Долгое время он смотрел на меня.
– Со всем уважением, мастер, – сказал наконец, – но коли б вы знали, сколько тел нам привозят каждое утро…
– Именно, – сказал я. – Утро. А эти тела привезли вечером.