Одессит и Чера одинаково выдыхают и замирают как хорошо выдроченные солдаты, готовые к исполнению второй части команды: «Шагом… марш»!
Альтус быстро и воровато косится в сторону своей тетки и тут же переводит глаза на Арвильду.
Воительница бросает в моем направлении обжигающий до самого нутра взгляд.
Похоже, деваха хотела брякнуть что-то резкое, но сумела сдержать свой первый гневный порыв. Только ноздри по-лошадиному раздуваются и глаза потемнели, как небо перед грозой.
Негромко переведя дух, она кивает, смотря «сквозь меня»:
— Ты прав, вождь Горан! Вам надо уходить. И поторопитесь, парни. Ты нужен своим бойцам и своему племени, которое ждет тебя. Больше им рассчитывать не на кого. Так что, вы идите, а мы с Альтусом останемся, — атрейский боец кивает с явным облегчением человека, сделавшего пусть и не самый удачный, но окончательный выбор, — Здешним людям поможем и гиворов придержим, да ещё и поубавим их количество.
Ну, началось, бля! Сука — ведь так и знал! Всё — понесло девку! Закусила удила! Того и гляди, зашипит как рассерженная кошка или потревоженная змеюка. Теперь Брунгильду отсюда и тяжелым танком не прогонишь!
— Чего сразу нахохлилась-то? — я улыбаюсь.
— «Нахохлилась» — это вроде также, как «ощетинилась»? — Теперь она смотрит на меня с долей непонимания.
Этого и добивался. Хотя бы частичной смены настроения.
— Почти, — я киваю, — Нюансы позже растолкую. А сейчас, давай думать, как супостата изничтожать станем.
— А-а..?
— Ты все правильно поняла, россомаха — будем ваших долбаных сектантов на ленточки для бескозырок резать!
Похоже это выражение ей уже знакомо. Красотка светлеет лицом и глазами и ясно улыбается.
Все! Некогда лучи добра раскидывать. Ибо зло, с каждой минутой, все приближается.
Провожу смотр сил, имеющихся в наличии.
Вернее, «официально» — это делает Арвильда. Не время для экспериментов, чтобы выяснять — станут ли местные атрейцы выполнять просьбы совершенно непонятного чужака, заявившегося с иной планеты. Свою землячку эти люди явно охотнее будут слушать, тем более, что никто из деревенских на командование совершенно не претендует.
Мужичков относительно «призывного возраста» в деревушке оказывается еще меньше, чем домов. Всего восемь, непонятно чего сто́ящих в деле, крестьянских сабель, топоров и вил. Да к ним в подмогу, еще пятерка молодых парней, на вид от четырнадцати до шестнадцати годков.
— Так — мальчишек, однозначно, в сторону. Определи их женщин охранять, что ли? Только обязательно вдуй парням в уши, что они наш самый главный резерв. Последний рубеж. — советую блондинке я, — Говори как с равными, построже и посерьезней. А то, эти мамкины боевики стопроцентно примутся самодеятельностью заниматься и херней маяться.