Хэл заорал от испуга. Одновременно он схватил свой плащ и вскинул его перед лицом. Возможно, для защиты было достаточно одной лишь маски, но рисковать он не собирался.
Тыльную сторону ладони будто пламенем обожгло. Он взвизгнул от боли, но отважно бросился вперед. Не успела эта тварь вдохнуть воздух, чтобы снова раздуть мешок и выбросить кислоту через трубку, как Хэл боднул ее головой в брюхо.
Тварь ухнула, опрокинулась на спину, задергала ногами в воздухе, как здоровенный ядовитый жук – впрочем, так оно и было. Потом тварь пришла в себя, перевернулась и попыталась подняться, но Хэл с размаха ударил ногой. Кожаный башмак легко пробил хрустнувший хитин.
Хэл выдернул ногу. Выступила кровь, темная в свете фонаря, и Хэл ударил снова, метя в пробоину. Тварь заорала и попыталась уползти на четвереньках. Землянин прыгнул на нее обеими ногами и распластал на цементе. Поставил каблук на тонкую шею и надавил изо всех сил. Шея хрустнула, тварь неподвижно застыла. Нижняя челюсть отвалилась, показав два ряда мелких игольчатых зубов. Рудиментарные ручонки по краям пасти слабо шевелились еще какое-то время, потом безжизненно повисли.
Хэл дышал тяжело, мучительно, никак не мог набрать достаточно воздуху.
Внутренности содрогались и будто рвались наружу через горло… пробились, – и Хэл согнулся в приступе рвотного спазма.
И сразу протрезвел.
Порнсен уже перестал кричать, лежал на боку возле канавы, поджав ноги словно спящий. Хэл повернул его к себе и вздрогнул, увидев лицо гаппта. Глаза частично выжгло, губы посерели от огромных безобразных волдырей. Язык, вывалившийся изо рта, распух и болтался серым клочком. Видимо, часть яда Порнсен все же проглотил.
Хэл выпрямился, отошел. Утром мертвое тело найдут патрульные кувыркунов и передадут землянам. Пусть иерархия занимается расследованием. Порнсен мертв, и Ярроу признался себе в том, в чем не позволял себе до сих пор признаться: он ненавидел гаппта. И рад, что тот мертв. Да, его смерть оказалась ужасной, так что с того? Гаппт страдал недолго, а Хэла заставлял страдать почти тридцать лет.
Сзади раздался тихий звук, и он резко обернулся.
– Фобо?
Послышался стон, за ним – искаженные болью невнятные слова.
– Порнсен? Не может быть… ты же мертв!
Но Порнсен был жив. Он покачивался, вытянув перед собой руки, осторожно шагал наощупь.
На миг Хэла охватила такая паника, что он чуть было не сбежал, но усилием воли взял себя в руки.
Если кувыркуны найдут Порнсена, то отдадут врачам с «Гавриила». Врачи вставят ему новые глаза из банка органов, накачают регенеративами, и через пару недель у него снова отрастет язык. И он заговорит. О Предтеча, как же он заговорит!