Худые щеки Дафны покрылись красными пятнами, однако она сделала книксен:
— Графиня…
— Можешь не стараться, — сказала герцогиня, скривив губы. — Она безразлична к хорошим манерам, так ведь, девушка?
Предчувствуя сражение, Мэг распрямилась.
— Я бы так не сказала, ваша светлость.
— А что бы вы сказали?
— Что хорошие манеры не соотносятся напрямую с положением в обществе.
— Идиотизм. Но полагаю, это не важно. На Флит-стрит или куда там отправляют женщин-убийц ожидать повешения мало поклонников хороших манер.
Дафна судорожно вздохнула и прижала к своей плоской груди трепещущую руку. Руку, на которой красовалось кольцо с изумрудом — обручальное, по ее словам.
— Убийство?..
— Кое-кто считает, что она совершила убийство. — Графиня осуждающе хмыкнула, подводя итог своим рассуждениям о дурных манерах.
— Нет… только не Саксонхерст!
— Не будь дурой! И сядь, прежде чем соберешься упасть в обморок.
Дафна рухнула в кресло, словно тряпичная кукла.
— Вот как это было, Дафна. — Похоже, происходящее доставляло герцогине какое-то злобное удовольствие. — Молодая жена Саксонхерста решила нанести дружеский визит — старому другу-мужчине — без сопровождения слуги или компаньонки и притом пешком. Вскоре после ее ухода мужчину нашли мертвым, и все вокруг решили, что это она его прикончила. Почему, — она метнула взгляд на Мэг, — они пришли к такому неподобающему заключению?
Мэг чувствовала, что если ей и удастся избежать виселицы, то репутация ее испорчена навсегда.
— Ну? — поторопила ее герцогиня.
— Полагаю, потому, что я была последней, кто видел сэра Артура.
— Если вы были последней, стало быть, вы его и убили.
— Я была последней из тех, кого с ним видели.
— И вы оставили его живым и невредимым?
— Абсолютно живым. — Мэг надеялась, что отвращение при воспоминании о той сцене не отразилось на ее лице.
— Тогда его едва ли убили до того, как вы покинули его дом, не так ли?
Мэг вздохнула:
— Я рассказала вам не все, ваша светлость.
— Это и так очевидно. Надеюсь, вы не предполагали, что я стану помогать лгунье?
— Помогать? — пискнула Дафна. — Но вы сказали, что…
— Я сказала, что не одобряю женитьбы Саксонхерста. Однако не желаю, чтобы кто-либо, причастный к нашей семье, болтался на виселице посреди Лондона. Итак? — обратилась она к Мэг. — Вы готовы рассказать мне всю правду? Этот человек был вашим любовником?
— Нет! Он был ровесником моего отца.
— Ну и что из того?
— Ничего, — вынуждена была признать Мэг, вспомнив о Лоре и бедной девочке, лежавшей в постели сэра Артура. — Но он не был моим любовником. Я не испытывала к нему хороших чувств.