Матильда нахмурилась и наклонилась вперед:
– Какую ситуацию?
Лотти уставилась на дочь, ее грудь двигалась вверх и вниз, когда она вдыхала успокаивающий воздух, затем посмотрела на свои руки, пальцы беспокойно двигались и теребили украшения. Внезапно страх за мать скрутил Матильду, когда она увидела, как брови Лотти сошлись на переносице.
– Мама? Что происходит…
– Я беременна, – выпалила Лотти, ее щеки вспыхнули, кровь прилила к лицу.
Матильда уставилась на нее. Слова, которые она только что услышала, не имели никакого отношения к человеку, который только что их произнес. Страх, что Оливер что-то сделал Лотти или Нанне Мэй, был отодвинут локтем в сторону, так что вместо этого в животе у нее могло плескаться замешательство и что-то еще. Но Матильда еще не была уверена, что это было за что-то еще. Она оглядела комнату в поисках съемочной группы, но они были там единственными двумя людьми. Она и ее мать.
Ее явно беременная мать.
– Что? Давно? Я имею в виду, насколько ты беременна? – Матильда помолчала, потрясла головой, чтобы убедиться, что она не заснула, затем нахмурилась, глядя на Лотти.
– Четыре месяца, – сказала Лотти, положив руку на бугорок, который был едва заметен под камуфляжем ее мешковатого свитера.
Матильда сглотнула, пытаясь смочить пересохший рот.
– Это какая-то странная шутка, которую я совершенно не понимаю?
Ее мать покачала головой:
– Нет. Это правда.
– Какого хрена это вообще происходит?
– Не ругайся на меня, Матильда, – проговорила Лотти, положив руку на бедро.
– Я думаю, что в данном случае это оправдано, мама. Я имею в виду, ты только что вошла в мою комнату и объявила, что беременна. У меня буквально нет других слов.
Матильда уставилась на мать и поняла, что другое чувство, бурлившее в ее животе, было гневом.
Лотти подняла обе руки.
– Послушай, я пришла сюда не для того, чтобы ругаться, в любом случае это ничего не изменит. Я просто… отец ребенка и я…
– Перестань, пожалуйста, перестань, – закричала Матильда, зажимая уши руками. Лотти сложила руки на груди, а Матильда опустилась на кровать: – Я не хочу знать, кто этот несчастный придурок и что это за извращенная магия.
– Это не имеет никакого отношения к магии, Матильда.
– О, значит, ты можешь что-то делать, не вовлекая свой драгоценный ковен.
– Это также не имеет никакого отношения к моему ковену.
– Ты уверена?! Они несут ответственность за все остальное дерьмо, которое разрушает эту семью!
– Матильда, – вздохнула Лотти, мягко покачав головой.
– Что? – крикнула Матильда, слеза скатилась по ее щеке, когда Виктор заблеял, а затем выбежала из двери на звук ее голоса. – Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. Ты хочешь, чтобы я солгала и сказала, что счастлива, что будет еще одна причина, по которой ты заставляешь меня убираться из этого дома, прятаться здесь, чтобы тебе даже не пришлось смотреть на меня?