– Джейкоб, вернись!
Но останавливаться было поздно. Теперь я точно должен довести начатое до конца. Это единственный способ защитить Нур. Если есть хоть какая-то надежда, что ей удастся выпить свет Каула, ей понадобится любая помощь – вообще любая, какая только может быть. Даже если для этого понадобится превратиться в пусто́ту… и, может быть, навсегда.
Я помчался дальше – по следу из светящихся капель. Комната за комнатой проносились мимо – все уставленные сосудами. Здесь достаточно душ, чтобы построить армию, способную захватить мир, – дайте только время.
След кончился.
Передо мной была очередная комната с сосудами – но на сей раз в ней обнаружился еще и десяток пустых, осевших белесых коконов, размером и формой напоминавших спальные мешки.
Инкубатор.
Это были оболочки яиц, из которых вылупились новые пусто́ты Каула.
На полу у стены валялся еще один кокон, сплетенный из соломы… Словно ждал меня.
– Эти сосуды? – крикнул я в воздух.
– Да, – ответил голос Бентама.
Я принялся сгребать их из ниш и совать в мешок. Сосуды были тяжелые; внутри плескались жидкие души. Я прямо-таки слышал, как они шепчут мне что-то… но не отвлекался и все сгружал и сгружал их в мешок.
Он был уже почти полон, когда компании у меня прибавилось.
Прибыли друзья.
Бронвин, Хью и Эмма, освещавшая им путь своим огнем.
И мисс Сапсан – с ними.
– Джейкоб, стой! – крикнула она. – Ним сказал, что ты собираешься сделать, – ты не должен!
– Нет, должен, – ответил я, закидывая мешок на спину и пятясь от нее. – Выхода другого нет!
– Ты потеряешь свою душу! – воскликнула Эмма. – Превратишься в чудовищную извращенную версию себя!
Черты ее в отблесках пламени были искажены болью. Мисс Сапсан – перепугана насмерть. Бронвин и Хью – только что руки не ломают. Смерти подобно видеть их такими. Мой поступок, возможно, переломит ход событий, спасет их… но я – чем я стану? Увижу ли я их всех снова? Помню, как Горацио описывал, что это такое – быть пусто́той… Вечная мука. Агония.
Давай, раскатилось эхом у меня в голове, торопись, парень…
Я врезался во что-то пятками, чуть не полетел кувырком, оглянулся: пусто́та, безоружная, полуоформленная, не сумевшая выбраться из кокона…
Друзья между тем наступали.
– Пожалуйста, Джейкоб, – умолял Хью. – Тебе не обязательно это делать.
– Мы тебя любим, – подхватила Бронвин. – Мы будем сражаться с Каулом вместе.
Намерения ясны как день: схватить меня и силой уволочь отсюда.
Нет, этого я допустить не могу.
Я сбросил мешок, шлепнулся на колени и погрузил пальцы во все еще мягкий эмбрионический череп пусто́ты.